Надежда Серебрякова. Толстушка, которая, как я думал, обиделась на меня за тот откровенный разговор в столовой.
С того дня я ни разу её не видел. Но и в школе бывал нечасто, честно говоря.
И за это время Надя успела здорово измениться. Вместо спутанных волос — аккуратное каре, вместо обкусанных ногтей — скромный, но приятный маникюр. И она похудела, это сильно заметно.
— Отлично выглядишь, — говорю я.
— Спасибо, — расцветает девушка. — Это… всё благодаря тебе.
— Нет, конечно. Ты сама всё делаешь. Я просто подтолкнул в нужном направлении.
— Всё равно спасибо! — восклицает Надежда, и её пухлые (но уже не жирные) щёчки заливаются румянцем. — Саша, я слышала, у тебя проблемы?
— Никаких проблем.
— Но как же. Тебя ведь…
— Забудь. Всё будет в порядке.
— Слушай, я поговорила с отцом! — Серебрякова продолжает стоять на своём. — Он сказал, что готов помочь вам с матерью. Он даже готов обсудить принятие вас в род.
Ого. Неожиданно. Интересно, на каких условиях?
Хотя о чём это я. Становиться Серебряковым не собираюсь. Лучше останусь Грозиным.
— Спасибо, Надя. Перешли мне номер своего отца. Он ведь барон, не так ли?
— Да, — кивает Надежда, доставая смартфон.
— Если понадобится помощь, я ему позвоню.
Не успевает она перекинуть мне номер, как на крыльце появляется тот, кого я всё это время ждал. На ходу благодарю Надю и бросаюсь за ним.
— Булатов! Подожди, есть разговор.
Сын барона оглядывается на меня и бурчит:
— Чего тебе, изгой?