— А еще мне тут скучно, — вздохнула она. — Ты уйдешь и подохнешь где-нибудь на другой локации, а я останусь тут.
— Я не собираюсь подыхать.
— Понимаешь, я тут навсегда, — Брита меня как будто не услышала. Встала и подошла к шкафчику. — На этой локации, в этом вагоне, на этом ранге… Знаешь, каково это? Представь, что тебя заставят работать за компом вместо того, чтоб драться в октагоне и бегать на Полигон.
Я представил. И ужаснулся. А ведь Брита почти такая же, как я — ей необходимо движение, необходимо куда-то стремиться, чего-то достигать, бить морды, в конце концов. Она всего этого лишена. Будто хищник, который вместо свободной охоты получает жизнь в зоопарке. Сытно и безопасно, но чертовски тоскливо.
— М-да… это грустно.
— Грустно? — буркнула Брита, доставая из шкафчика бутылку водки. — Это пиздец. Поэтому я и пытаюсь хоть как-то развлечься. Ивенты и жалкие подобия интриг — моя единственная отдушина.
Она сделала пару глотков прямо из горла и повернулась ко мне, смахивая слезы с глаз. Почему-то мне казалось, что слезы эти не от водки.
— Будешь? — хрипловато спросила Брита, протягивая мне бутылку.
— Нет, — я почувствовал, как к горлу подкатила тошнота.
— Ну и ладно, — сестрица сделала еще глоток и отвернулась, чтобы убрать водку на место. — Всё тогда, вали, готовься к обороне. Вторжение через три с половиной дня.
Ага, неплохо. Такое уведомление, я полагаю, получили все жители Станции. А вот то, что дальше — предназначено исключительно для меня.