— А если причинил, то что ты мне сделаешь? — дух с вызовом развёл руками.
Вместо ответа я зажёг Взор и приподнял железный нож.
— Ух, ёпт! — человечек отшатнулся. — Да ты колдун!
— Повторяю, что я теперь хозяин этого дома, этого двора и даже этого пепелища. Кто ты, дух, и как тебя зовут?
— Влок меня зовут, — пробурчал человечек. — Банник я.
— А это, стало быть, была твоя баня?
— Была. Да сгорела ко всем чертям, а я вот остался.
— Странно. Ты ведь должен был исчезнуть.
— А я не захотел, понятно⁈ Не просто так моя банька сгорела, спалили её, суки!
Банник громко скрипнул зубами. Прозвучало будто скрежет ржавых шестерней в заклинившем механизме.
Теперь стало понятно, почему Влок остался здесь даже после того, как его место сгорело. Он обозлился на то, что кто-то сжёг баню, и эта злость помогла ему не исчезнуть после того, как место было уничтожено.
Банники вообще считались скорее злыми духами, чем добрыми. Они запросто могли ошпарить человека или даже запарить до смерти.
— Кто твою баню сжёг? — спросил я.
— Откуда мне знать, — пробурчал Влок. — Старый хозяин дома помер, детей у него не было. Домовой вместе с хозяином сгинул. Ну я тут жил, пока какие-то придурки спичку не бросили.
— Сочувствую. А теперь скажи, что с моим домовым.
— Да всё в порядке с ним.
Влок щёлкнул пальцами, и в тёмном углу обгорелого фундамента появился Добран. Он был связан… мочалкой? Точно, длинная мочалка из джута или конопли. Такая, с двумя ручками. Вместо кляпа во рту домового торчала ещё одна мочалка.
Пожалуй, это выглядело даже смешно, но мне не было ни капли весело. Добраныча я знал с первых месяцев жизни, и не мог позволить никому так с ним обращаться.
— Послушай внимательно, Влок, — спокойно сказал я. — Ты немедленно отпустишь моего домового и принесёшь ему извинения.
— Да ни за что! Моё это место! А он припёрся как…