Замечаю, что на рукояти меча больше нет шипов. Точнее, они исчезают в том месте, где рукоятку стискивают узловатые пальцы князя.
— Не стоит торопиться, Ярослав, — говорит Корсакин, глядя мне в глаза. — Я должен первый воспользоваться им.
— Таков был уговор, — не отводя взгляда, соглашаюсь я. — Просто хотел его поймать.
— Ты уверен? Просто мне показалось, что ты решил завладеть Шиповником вперёд меня.
Лицо князя в этот момент напоминает восковую маску. Мимика какая-то ненастоящая, кожа бледная и блестит от испарины. Глаза сверкают, как у одержимого. В свете огня от жаровен смотрится особенно жутко.
— Уверен, — киваю я. — Ну так что, всё в порядке? Ротанов сделал что нужно?
— Да, — едва раскрывая губы, роняет Корсакин.
— Замечательно. Тогда я рад, что всё прошло отлично и моя помощь не понадобилась. Поеду к себе, там форменный бардак творится.
Павел Егорович ухмыляется и подтаскивает меч к себе, скрипя клинком об каменный пол. Звук такой противный, что у меня зубы сводит.
Шиповник тем временем начинает уменьшаться и становится в руках Корсакина обычным двуручным мечом. Вот это я понимаю, такой штукой вполне удобно драться.
Артефакт издаёт монотонный звон и источает волны энергии. Ни разу не дружелюбной энергии.
«Ярослав!» — вопит в мыслях Люсиль. — «Он собирается его использовать!»
«Зачем?»
«Против тебя!»
«Точно?» — начинаю незаметно творить Громовой молот.
«Точно!»
«Прям точно-точно? На сто процентов?»
«Ярослав!» — орёт Люся так, что у меня закладывает уши. Хотя кричит она из духовного пространства.
Ладно, я всё понимаю. Просто не хочется первым нападать на князя в его же доме. Но давать ему право первого удара тоже плохая идея. Особенно учитывая силу самого Корсакина и меча в его руках.
Применяю печать Скольжения и мигом оказываюсь в другом конце комнаты. Князь только ухмыляется, и я чувствую, как воздух наполняется его маной.