— И что вы предлагаете, Александр? — Ольга поднимает на меня глаза.
— Полностью избавиться от розничного направления. В идеале — продать. А также реорганизовать производство. Из трёх фабрик две перевести на производство дешёвой массовой канцелярии. На третьей начать производить элитный продукт. Дорогие ручки, ежедневники с золотым тиснением и всё в этом духе. Создать под это направление отдельный бренд «Цитата-люкс» и продвигать его среди дворян и населения крупных городов. Название бренда рабочее, не обращайте внимания.
— Что за чушь, — графиня фыркает.
— Посмотрите на расчёты, они на седьмой странице, — указываю пальцем на документы. — Цифры, если что, взяты не с потолка, я провёл исследование. В настоящее время премиальная канцелярия поступает в основном из Европы. Мы можем захватить долю рынка, при этом ставя такие же цены, как европейцы. Только нам не придётся платить пошлины, поэтому мы будем зарабатывать больше, чем они.
Выделив ещё несколько важных деталей, я возвращаюсь на место. На какое-то время в зале воцаряется тишина. Только шелестят бумаги, пока акционеры их просматривают.
— Дерзкий план, — первой нарушает молчание Ольга. — Но мне кажется, перспективный.
Игнат молча и почти незаметно кивает.
— Узнаю почерк Грозиных, — Булатов откладывает документы и стучит толстыми пальцами по столу. — Всё сломать и построить заново.
— Не совсем так, Богдан Борисович, — говорю я. — Не нужно ничего ломать. Только пристрелить полудохлую клячу, которая тормозит весь караван.
При словах о кляче еле сдерживаюсь, чтобы не бросить взгляд в сторону графини.
Зато на неё смотрит Ольга и осторожно говорит:
— Надо проголосовать.
— Этот план — безумие, — цедит Зинаида. — Слишком рискованно. Мы лишимся всех точек сбыта. Как мы будем продавать свою продукцию? Искать оптовиков?
— Конечно, — я киваю. — Об этом есть на девятой странице. Даже перечислены сети, с которыми будет легко заключить контракт.
— Хорошо! — Белозерская хлопает ладонью по столу. — Как председатель совета акционеров, объявляю голосование за эту стратегию. Я против!
— Я за, — говорит Ольга.
— За, — подаёт голос Игнат.
— Тоже за, само собой, — говорю я. — У нас получается сорок процентов против сорока, всё верно?
Никто не отвечает, но это так. У графини сорок процентов. У меня двадцать пять, у Игната и Ольги пять и десять соответственно. Итого тоже сорок.
У Булатова — пятнадцать процентов. Ещё пять процентов компании вращается на свободном рынке, и держатели этих акций не входят в совет.