Потапыч

Командовать «двинули» и прочее не понадобилось — народ рванул за мной к выходу, где мы если не замерли, то немного замедлились. Потому что «показывать», где твориться хрень, было не нужно. Мало того, что напряжение духов-заклинаний и скопление владеющих хорошо чувствовалось, так ещё где-то в паре сотнях метров от поляны, в глубине леса, шарашило огнём, да и бело-голубые сполохи молний устраивали светомузыку. Этот участок леса перекрывала жидкая цепочка дружинников из десятка человек, впрочем, владеющие туда и не рвались, но пырились напряжённо и достаточно большой толпой.

— Ходу! — проревел я, ускоряясь.

Лаш от териантропов немного отстал, но незначительно. А нас вынесло на просеку, причём явно свежую, на что указывали тлеющие и ломаные пни. И на этой просеке большинство дружины «держало оборону» против волны одержимых зверей. Ну и одарённые «отжигали и заряжали», что ещё от сруба было видно. Успешно, но несколько дохлых тел наших валялось, более того, то, что одержимые звери (никак не систематизированные, от крыс до лосей) с трудом поддаются стали и магии, было заметно. Вдобавок, на земле валялся сложивший руки на груди Благой. Без повреждений, но мёртвый, ощущалось.

— В бой не лезем, я — в навь, прикрывать ценного меня! — выдал я чуть менее ценные, чем я сам, указания, и стал проваливаться в мир мёртвых.

Потому что понятно, что природа проблемы сходна с той, что встретилась в Клоаке. Ну а кто всё провтыкал… Вроде и Серпент, хотя хрен знает. В общем — не до того, я уже открыл глаза в лесу мира мёртвых, освещаемый жёлтым светом ехидной луны.

32. Призрачная парочка

Первым, что я увидел, помимо деревьев и луны, был полупрозрачный зверь, лежащий на боку с остекленевшими глазами и сочащийся янтарным туманом. Что-то вроде росомахи, хотя с кучей отличий, по сравнению с земной. Очевидно — Благой и не менее очевидно, что мёртвый. А вот янтарный туман сплетался в поток, который указывал на положение его убийцы… убийц. Парочка стояла на высоте метров пяти, на широкой ветке дерева, держась за руки. При этом, некое копошение вокруг них, как источника, ощущалось «фибрами души» — это они навствовали и контролировали животных, с которыми воевали в мире живых. Процепсы, как и ожидалось, но… коллективные. И что самое занятное — шибало от них двуединым, как и от волхвов. То есть это божество тоже балуется «дематериализацией» последователей, более того, ему совершенно похрен на их возможный конфликт. Занятная информация, но для обдумывания в будущем. А сейчас передо мной была эта парочка, выглядящая довольно странно для Зиманды, даже в мире мёртвых. Они, скорее, напоминали греческие статуи: этакий Аполлон и Артемида: очень гармонично сложенные, с сияющей кожей, неуловимо похожие друг на друга. Из одежды — простыни-накидки, ничего особо не прикрывающие, так, накинутые на тела «для галочки», причём ведущие себя явно не «физично» — развевались и сгибались «красиво», а не как должно быть.

— Ещё один, — звонко произнесла девка. — Ты пришёл сюда испустить последний вздох, — обратилась она ко мне.

И воздух вокруг меня исчез. Точнее, как и всё в этом мёртвом мире, не «воздух», а представление о нём. И я понял, как умер Благой — он просто не смог вообразить и поверить, что без воздуха можно жить. И умер, задохнувшись в виде души-зверодуха.

Но я знал — жизнь в этом месте не завязана ни на что, кроме моего желания жить. И от отсутствия такой мелочи, как воздух, помирать не собирался. Правда, несколько призадумался, точнее… Ну можно сказать, затупил. Дело в том, что я рефлекторно собрался обернуться огнём и сжечь к чертям эту парочку, но собственное воображение и разум меня остановило. Я не верил, что можно «гореть без атмосферы», то есть вполне мог обернувшись в этой безвоздушной области… просто исчезнуть. Не факт что так, но эта дурацкая мысль меня остановила от оборота, а в башке стали метаться варианты «во что позлостнее превратиться, чтобы мне за это ничего не было».

— Ещё жив? — приподнял глаза парень, на что я, широко оскалившись, помахал парочке лапой.

Говорить я даже не пытался — опять чёртова «уверенность в необходимости воздуха для звука». Забавно, что вообразить себя не зависящего от дыхания было элементарно, а вот побороть в себе веру в «законы физики» выходило хреново. Впрочем, вопрос времени и практики. А на эту парочку мне и текущего хватит.

Благо, они и не убегали. Всё так же, держась за руки, они сиганули с ветки… И я беззвучно захохотал: они опускались ОЧЕНЬ медленно. То есть, воображением замедлили падение, которое было пафосным, но совершенно идиотским. Во-первых, трата времени. А во-вторых — эта парочка не могла поверить в то, что падение им не навредит, успокаивая своё воображение скоростью спуска.

Но хохотать и придумывать можно долго, а вообще — надо этих полупризраков решать, встряхнулся я, да и рванул к ним, оборачиваясь на пути в беролака. Скорее всего, будет достаточно просто порвать придурков лапами.

«Не сдохни» — пришла от Потапа несколько обеспокоенная эмоция, и магическая сила, вливаемая в меня, увеличилась.

Ну и, закономерно, совсем уж идиотами парочка не была. И мой рывок прервал кристаллический заострённый кол, выросший из земли, пробивший мне грудь и пузо. А я, будучи ленивой… в смысле рационально подходящим к трате сил типом, просто обвис на этом колу. Вообще — мелочь какая-то, само собой, но бегать за этими двумя не было никакого желания. Я даже пасть раззявил, язык вывалил. Подумал, не покосить-постекленеть ли глазами, но решил что это перебор. И вообще, приготовился к тому, что моя «ловушка» (а вообще — просто некоторая лень, это Потап на меня хреново влияет) не сработает.

Но есть две бесконечные вещи: вселенная и человеческая глупость. Причём со вселенной — это не точно. И глупость сработала: отпустив ладонь подружки, парень вальяжно потопал к кристаллическому колу, на котором я уютно устроился.

— Вот и всё, — удоволетворённо произнёс он.

— Погоди, Рам, сила не…. — начала было явно более разумная и наблюдательная девица, но тут же издала совершенно жуткий по силе визг.

Просто парень подошёл к колу, а я спокойно хлопнул в ладоши лапами. Ну а то что голова этого придурка оказалась между ними — препятствием не стало. И в момент, когда обезглавленное тело стало заваливаться, исходя в мой адрес янтарно-голубоватым вперемешку туманом, девица издала этот полный горя визг. Но мне до её горестей и радостей было как-то пофиг. Так что превратив часть себя в туман, я рванул к ней — и прибил. Без сопротивления, более того, я даже не был уверен, что она не умерла раньше, чем лапы разорвали её. От горя и стремления последовать за своим хрен знает кем, но скажем — партнёром.