Моментально из сладкого, поцелуй стал отдавать горечью, и я немедленно отстранилась, хмуро и холодно взглянув в лицо задыхающегося Эдлера, который с непониманием уставился на меня.
- Достаточно, - сухо попросила я и беспрепятственно села в постели, для надежности, закутавшись в меха. - Я премного благодарна вам, Главнокомандующий, за спасение, но это было лишним.
Оборотень растерянно моргнул, выровнял дыхание и поморщился, словно от зубной боли.
- Прости меня, - сев на покрывало рядом со мной и сграбастав мою руку из-под меха, не смотря на мое нежелание, тихо попросил Влад. Я безуспешно попыталась освободить свою конечность из захвата, но после нескольких провальных попыток, перестала.
- За что вы извиняетесь? - нахмурилась я. - Вы спасли меня с сестрой. Снова.
Эдлер с раздражением посмотрел на меня, подумал о чем-то, перебирая мои пальцы, вздохнул и резко дернул за здоровую, усаживая к себе на колени.
Я возмущено засопела и с осуждением воззрилась на непреклонное лицо Главнокомандующего. Весь его вид говорил о том, что сопротивляться бесполезно.
Оборотень самозабвенно уткнулся мне в волосы на шее и, крепко обхватив за талию, довольно вздохнул.
- Прости меня, - повторил он. - Прости за все мои слова, что я тебе наговорил. Прости за то, что так преступно пренебрег тобой. Прости, что допустил все то, что ты по моей вине пережила. Возможно, если бы я сразу же обозначил тебя своей, ничего такого не случилось бы.
- Сомневаюсь, - избегая смотреть на него, сказала я, чувствуя, как в душе разрастается неприятный комок от его слов. Не хватало только, чтобы возомнил, что из чувства вины, ему необходимо меня признать. Не знаю, что будет унизительнее в таком случае: его неприятие меня как Пару из-за того, кто я есть, или приятие, из чувства вины и жалости. Мерзко! - Грей считал, что я ваша любовница, но его и это не остановило. Возможно, знай он о том, что я считаюсь вашей Парой, его это не только не остановило бы, но и подтолкнуло к чему-нибудь более мерзкому.
- Ты не только считаешься моей Парой, ты ею и являешься, - с раздражением напомнили мне, отчего на губах у меня появилась горькая усмешка.
Стараясь смотреть куда угодно, только не на оборотня, я сказала:
-Вы ошибаетесь. Никакая я не «Пара» и никогда ей не являлась. Всем будет лучше, если так все и останется.
- Ника, послушай, - позвал он виновато, но я упорно смотрела в пол, не желая, скорее, боясь, посмотреть на мужчину. Хватит с меня того, что уже произошло. Я не железная и его жалости не вынесу! Если он сейчас, под впечатлением от произошедшего, возомнил, что мне чем-то обязан, то глубоко ошибается. И потом, несомненно, поймет, что совершил ошибку и возненавидит меня или себя, а возможно, обоих. Этого я допустить не могу. Если он сейчас этого не понимает, значит, мне нужно думать за двоих. - Я - дурак. Признаю, что был слишком горд, чтобы понять очевидное: ты - мое самое дорогое сокровище. Я не должен был отказываться от тебя. Я понимаю, что ты имеешь право на меня злиться, особенно после того, что случилось с вами. Поверь, я чуть с ума не сошел, когда узнал, что ты пропала. Я не ожидал от себя подобных эмоций. И ненавижу себя...-глухо добавил он, дотронулся до моего подбородка с нежностью заставив посмотреть на него. Я судорожно сглотнула и поджала губы, настолько несчастным выглядел оборотень. Но и поддаваться не хотела. Признаю, его слова разливались теплом на моей раненой гордости. Но в то же время били еще больнее, от осознания, что поддайся я, и испорчу жизнь не только ему, но и себе. Он был прав: я самая неподходящая кандидатура на роль спутницы жизни для такого, как он. Хоть это и больно ударило по моему самолюбию, но я это признавала. Жаль, что оборотень сейчас не принимает этого в расчет и делает больно не только мне, но и себе. Ведь я не пойду на поводу чувств. - Ненавижу за то, что наговорил. Я все эти дни мучился, вспоминая свои слова и понимая, насколько был несправедлив к тебе. Ты - сокровище, которого я недостоин. И сейчас, я это отчетливо понимаю. Я презираю себя, что своим бездействием, подверг твою жизнь опасности.
Я молча глотала слезы, борясь с желанием закрыть уши руками, чтобы не слышать его. Зачем он так со мной?
- Умоляю тебя, прости меня и позволь назвать тебя своей, - тихо добавил он, покрывая мое лицо нежными поцелуями, а я уже была на грани истерики. Я не должна давать согласие.
Так, стоп! А зачем ему, собственно, мое согласие? Хотел бы объявить меня своей Парой -объявил бы. Так?
Эти сомнения я и озвучила.
- Все не так просто, - поморщился он на мгновение, стирая мои слезы с щек. - Если бы ты была оборотницей, - на этом моменте я скривилась. Начинается! Так и знала, что не может быть все так гладко. Сейчас, вероятно, последует список «Если бы ты...», где будут перечисляться все «если», обладай которыми, я была бы более достойной Главнокомандующего. Я обязана это слушать? Оборотень заметил мою реакцию и поспешил сменить формулировку. - У оборотней все проще: встретил Пару, и они сразу же, и мужчина и женщина, это понимают, так как их Звери чувствуют привязку практически моментально, лишь учуяв запах своей Пары. Когда оборотень встречает Пару другой расы, у его половинки этого Зверя нет, поэтому он, или она, имеют право выбора: позволять, называться Парой оборотня, или нет. Я не хочу сказать, что твоя человеческая принадлежность минус, - вообще-то он это говорил в прошлый раз. И даже привел аргументы, которые этот «минус» подтверждали. Аргументы, кстати говоря, вполне справедливые и, для оборотней, весомые. Так как с тех пор, я считаю, ничего во мне, помимо новой дырки в теле, не изменилось, все осталось по-прежнему. То есть, моя человеческая принадлежность, по-прежнему «минус», что бы он там сейчас не сказал. -Просто из-за твоей человечности все немного сложнее.
Здорово он, конечно, выкрутился. И меня постарался не обидеть, и суть донес. Дипломат! На кой черт он подался в военное дело? Политика! Вот где ему не было бы равных. Я даже засомневалась в своем решении. Такими темпами, я и согласие дам и в его объятия упаду, размахивая бельем, словно «белым флагом». Нет, так дело не пойдет.