Я, испытывая легкую досаду, провожаю ее взглядом и не понимаю сам себя. Что-то ломит, царапает крючками за нутро, заставляя смотреть ей вслед. Волосы эти покачивающиеся в такт плавной походки, змея, мелькающая на щиколотке, строгий образ неприступной бизнес-леди.
Нервно дергаю галстук, пытаясь ослабить узел, который внезапно начал давить на горло, и отворачиваюсь.
Вскоре возвращаются партнеры, и натянутая пружина в груди ослабевает. У нас завязывается интересная беседа, и на красноволосую змею я больше не смотрю.
Но чувствую ее запах. Кажется, он намертво отпечатался на подкорке.
Возвращаясь домой, я заскакиваю в цветочный. Мне внезапно хочется сделать жене приятное, поэтому выбираю самый красивый букет. Первым делом замечаю розы насыщенного темно-бордового цвета, но они кажутся слишком напористыми, жесткими, агрессивно-страстными. Таське такие не подойдут, поэтому выбираю другой букет. Нежный, как сама Таська, женственный и воздушный.
— У вас прекрасный вкус, — мурлыкает цветочница, оформляя заказ.
Я знаю. Идеальный букет, для идеальной девушки. Но на выходе снова цепляюсь за бордовый. Он обжигает и будто насмехается, острым лезвием полосуя по нервам.
Когда я захожу домой, Таська на кухне, гремит посудой и громко поет песню. Фальшивит жутко, но так мило, что невозможно не улыбнуться.
— А вот и я! — появляюсь на пороге.
Она оборачивается, видит цветы и замирает, с широко распахнутыми глазами.
— Это мне?
— Нет, тете Клаве с пятого этажа, — подхожу ближе и вручаю подарок.
Таська краснеет:
— Спасибо, — нюхает и блаженно жмурится, — он прекрасен.
Я самодовольно улыбаюсь:
— Кто выбирал, — за что тут же получаю лопатой по короне.
— Кирсанов, ну ты и павлин.
— Почему это павлин? — притворно возмущаюсь я, сгребая ее в охапку вместе с цветами.
— Потому. Красоваться любишь.
— Ну так красавец же. Чего скромничать?