Следом я трусцой побежал по улице в сторону Западных ворот. Почти сразу услышал за спиной топот сапог. Солдаты последовали за мной.
Город-крепость Фирнадан, взгляд со стороны
Два часа до рассвета. На севере и западе рёв битвы начал стихать. Контратаки полковника Трисейна позволили вернуть ворота и стены. Атакующие на тех направлениях потеряли волю к борьбе… по крайней мере на эту ночь.
Часом раньше из за?мка, после совета высшего командования двух объединённых армий, вернулись генерал Эдли и бригадир Лодж. Первый собрал почти пятьсот новобранцев — которых комендант Тольбус Логвуд держал в резерве, — вместе с двумя ротами кавалерии, направившись к центральной площади Фирнадана, где, по слухам, более тысячи имперских регуляров грозили сломить внутренние линии обороны, добравшись до подземных проходов.
Ситуация у Западных ворот была ещё более плачевной. Комендант послал туда трёх гонцов — ни один не вернулся. Западная казарма превратилась в один огромный столб пламени, чьи отсветы плясали на груде камней, которой стали городские ворота. Если враги войдут через них и сумеют с боем прорваться на новую рыночную площадь Фирнадана, половина города может быть безвозвратно потеряна.
Логвуд раздражённо расхаживал туда-сюда. В текущей ситуации он, как имеющий наибольший опыт, хоть и наименьший чин, внезапно стал главным. Это случилось не сразу, но с ростом потерь, когда более высокопоставленные командиры могли только, как рыбы, разевать рот. Тогда Тольбус выступал лидером, давая грамотные распоряжения, позволяющие им не только растягивать агонию, но даже отбиваться.
Но сейчас у коменданта Фирнадана закончились резервы. Какое-то время казалось даже, что подразделения полковника Трисейна и выданные ему инсурии у Западных ворот попросту перестали существовать и в эту открытую рану хлынет поток вражеских солдат. Затем, необъяснимым образом, воля защитников окрепла. Имперский поток натолкнулся на людскую стену, прибывал, но пока не мог прорваться дальше. Судьба Фирнадана теперь зависела от этих защитников. А Логвуд мог лишь беспомощно наблюдать за тем, в какую сторону качнётся чаша весов.
Мужчина отпустил Вирта, личного мага-целителя, направив его в храм — лечить раненых, а заодно расспросить, куда подевался Вэндел, жрец Триединства, готовый пожертвовать собой перед статуей Сэнтилы, если станет ясно, что город не удержать. Тольбус ощущал, как от множества мыслей у него начинает болеть голова.
Недавно что-то произошло в Фирнадане — пропал не только Вэндел, но ещё и один из стражников подземного уровня. Наставник Шений Муллер и вовсе погиб по неизвестной причине, безжизненным кулем упав прямо в своём кабинете. А недавно ещё и всё здание засветилось, будто объятое бесцветным огнём. Причина, вероятнее всего, была в активации старых рун, которыми Фирнадан был исписан ещё со времён бытия обычной крепостью. Древние строители заложили сюда очень и очень многое, но бoльшая часть знаний была утеряна, а потому теперь даже он, комендант города, не имел понимания, что и как здесь происходит.
— И спросить не у кого… — протянул мужчина.
Кто бы ни активировал непонятный ритуал, но умудрился уйти от чужого внимания, оставшись неизвестным, отчего мысли невольно склонялись к тому, что ничего хорошего это свечение им не принесёт.
Логвуд хотел посоветоваться с Лоджем, но бригадир был занят организацией тыловых служб, так что возможности пока не представилось. Аналогично по своим местам разбежались генералы Эдли и Сайкс.
Услышав шаги на лестнице, комендант обернулся. Это оказался один из отправленных им ранее гонцов, чьё лицо представляло собой сплошной ожог — алая, покрытая волдырями кожа на челюсти и скуле бугрилась под поцарапанным козырьком шлема. Глаз с той стороны выглядел морщинистым и тёмным, как изюм.
Гонец выбрался на площадку, у него за спиной Тольбус заметил Вирта, своего целителя.
— Ты ведь должен быть в храме? — удивлённо произнёс комендант.
— А откуда, сэр, вы думаете, он сюда пришёл? — улыбнулся маг. — Из храма. Я даже подлечить его не успел, так он стремился доложить новости! Сами видите — и глаз, и ожог…
— Тогда погоди, — оборвал его Логвуд. — Докладывай, гонец.
— Прошу прощения, — прохрипел мужчина, — что так долго.
Глаза коменданта расширились.
— Ты пристыдил меня, солдат. Я направил тебя к Западным воротам чуть более часа назад.