— Это точно, есть такие горе охотнички, — хмыкнула Акадия, — а простыми ядами шерфа не возьмешь, он их сразу чует. Ну что, согласен на двадцать серебряных?
— Тридцать, сама говорила, что мех хороший и шкура без дыр.
— Это да, но шерф молодой, двадцать два.
— Вот именно, молодой, значит его мех нежнее, а шкурка легче. Двадцать восемь.
— Кому нравится нежный мех, а кому и грубый подавай. Вес шкуры от выделки зависит. Двадцать четыре.
Дальше торговаться был бессмыслено, все равно на двадцати пяти серебряных сойдемся, поэтому мне осталось только подвести итог:
— Ладно, давай двадцать пять и разбегаемся. Устал я, спать хочу.
— В твоем возрасте спать одному вредно, — заявила Акадия, отсчитывая деньги.
— Вдвоем не поспишь, — вздохнул я, доставая кошель, — а без отдыха долго не протянешь.
Да заметил я, все заметил, женщина уже давно проявляет интерес и поглядывает на мою левую руку, пытаясь рассмотреть на ней плетеный ремешок на запястье, здесь это аналог кольца женатого мужчины. Она конечно в моем понимании симпатичная, но надо учесть, что два дня мне нормально поспать не удалось, как завтра сонным отправляться в путь? Но Акадия отступать была не намерена, и как только, я спрятал пополневший кошелек, с ее стороны последовал кивок на мою левую руку:
— М?
Интересное приглашение к дорожному знакомству
— Не получится, — пришлось мне изобразить сожаление. — И так опаздываю, а если не высплюсь, то точно завтра на новый тракт не выйду.
— До нового тракта два перехода, — хмыкнула она, — все одно не успеешь. А так остался бы отсыпался завтра весь день.
Молча в отрицании качаю головой — тут уж взялся бежать, беги. Вот когда окажешься в полной безопасности, тогда и можно будет оглядеться, а пока извините.
Молодая женщина пожала плечами, схватила шкуру и быстренько выскочила за дверь, а меня вдруг пробил смех, вспомнился анекдот на эту тему:
Сидят динозавр со своей самкой.
Он: «М?»
Она: «Не-а!»
Вот так они и вымерли…