— Ай-ай-ай! — картинно взвыл я. — Как же больно! Он мне вену перекусил!
— Да нет, что вы! Только штанину порвал, — побледнела девушка. — Две. Штанины.
— Нет, вену! Сухожилия! Мышцу! Я теперь не смогу ходить! Ногу не восстановить! Я подам на вас в суд, если стану инвалидом!
Собака, почуяв мнимое превосходство, продолжила бросаться с удвоенной силой, и пришлось приструнить пса.
— Да чтоб тебя, шавка блохастая! — выругался я, отшвырнув пса так, что тот впечатался в соседский забор. Заскулив, пёс на брюхе пополз обратно на участок в свою будку.
— Простите, — охала хозяйка, — Мотя обычно безобидный, ни разу никого не укусил. Ой, у вас кровь! Нужно срочно обработать!
— Да уж, будьте добры.
— Пойдёмте. Сможете дойти?
— Попробую. Не помирать же на улице. У вас здесь летающие тарелки, наверное, чаще встречаются, нежели кареты скорой помощи. Одна надежда на вас.
Прыгая на одной ноге, я страдальчески последовал в дом за девушкой, но на пороге этого ветхого строения мне неожиданно преградила путь кошка. На незваного гостя она смотрела с нескрываемой неприязнью.
Поравнявшись с ней, я сверкнул глазами, послав мысленное:
«Посмотри на меня ещё так, шкура!»
«Что тебе надо у нас?» — ответила чёрная кошка.
«Помалкивай и проживёшь свои положенные пять!»
Кошка прижала уши и загудела, зарычала, точно я у неё рыбу отбирал. Затем, важно развернувшись, она первой зашла в дом, покачивая своими барскими штанами и пышным хвостом.
Меня пригласили на кухню, где на удивление было чисто и уютно. Устроившись на угловом диванчике, я задрал ногу на табурет, вполне успешно изображая раненого страдальца.
Помощи пришлось ждать довольно долго. Сначала девушка набрала из бака воды в ковш, налила в чайник, поставила на плиту, помыла в рукомойнике руки и только потом полезла в аптечку выискивать бинт, иглу и всякие антисептики.
— У вас мило, — решив нарушить тишину, подал голос «умирающий» я, когда оглядел помещение. Домик был крохотным, одноэтажным и трёхкомнатным, включая кухню-гостиную, спальню и санузел, где размещался отопительный котёл вместо необходимых удобств. Но внутри дома чувствовалась женская рука: окна сверкали чистотой и забавными занавесками с позвякивающими кристаллами; деревянные рамы — свежей краской, а на подоконниках стояли в расписных горшочках цветущие фиалки и каланхоэ. Я даже обратил внимание на новые обои в спальне. Правда, они покрывали выгнутую стену, но зато не пахли старостью. — Сами ремонт делали и пол красили?
— Да, я сама. Недавно завершила покраску. Мужчин в семье нет, так что… крышу починить не могу, крыльцо с забором — тоже, да и… много что нужно заменить. Дом довоенной постройки, сами понимаете. А вы здесь раньше не бывали?
— Нет, ваша бабушка в больнице написала завещание на меня.
ebooksa