Одержимые

- Буду, - буркнул Лекс, пытаясь унять звон в ушах.

Прошедшую неделю с небольшим Лекс упорно занимался своим творчеством. По крайней мере старался. Он писал стихи. Потом еще и еще писал стихи. Писать музыку, кроме как нотками на бумаге, ему было не на чем. Руки сами собой тянулись к телефону, чтобы записать видео для блога, но Лекс их тут же одергивал - Ал-то в своей комнате за двойной дверью, из-за которой таки расслышал как он - Лекс - чихнул, именно музыкой и занимается. Да, на компе, но он еще минутно записывает что-то новое. И поэтому Лекс старался делать то же самое. Только ничего толкового у него не получалось, хоть и была у него программа для звукозаписи. И даже для звукомонтажа пара программ. И даже для монтирования видео был.

- Так, стоп. Опять меня куда-то не туда занесло, - оборвал он свой мыслительный процесс, который вел все время прочь от музыки. - Ну что ж, мои уважаемые поклонники, ваш Лекс страдает ерундой, вместо того, чтобы заняться делом.

И он уставился немигающим взглядом на экран, где была открыта программа для монтажа аудио. Записи в ноутбуке у него кое какие имелись, а вот понимания того, что с ними делать не было.

Глава 38. Саня и не самые приятные хлопоты

Саню разбудил солнечный лучик, упавший на лицо. Зимнее солнце висело низко, и потому заглядывало глубоко в комнату и, пусть и ненадолго, но целиком освещало небольшое помещение.

А еще Саню разбудил холод.

День уже клонился к вечеру, а в квартирке стояла тишина. То есть Мишки до сих пор не было. Со стоном поднявшись, Саня оделся потеплее, в свитера и кальсоны помимо валенок и телогрейки, и отправился во двор за дровами. Проклиная про себя древний способ существования неведомовцев, он наносил побольше дров и затопил печь.

Когда вскипел чайник, Саня нарезал батон, открыл древнюю банку с вареньем, завалявшуюся с незапамятных времен, к счастью без даты производства, и принялся думать, где искать своего товарища-гитариста.

Именно гитаристом Мишка был у Сани в позапрошлой группе. Когда судьба развела их по разным городам, и не важно, кто именно тогда сбежал, Саня думал, что они больше никогда не встретятся. Но эта же самая судьба теперь распорядилась иначе. Да еще и вампирство ему добавило, которо правда пока не проявлялось никак, кроме уж слишком бледной рожи в зеркале. И все бы ничего, но где же черти носят этого Мишку?

Решительно дожевав очередной кусок батона, Саня допил остывший уже чай и, подкинув в печь несколько поленьев, оделся, все в ту же телогрейку и валенки, и вышел. Старательно припоминая дорогу, он направился через переулки и подворотни наперерез через несколько кварталов. И как ни странно, Каринин дом он нашел с первого раза. Может, помогла та самая решительность, а может какой вампирский нюх.

Аккуратно поднявшись на крыльцо, Саня громыхнул кулаком в дверь. Подождал немного и еще раз громыхнул. Не учел он просто, что во вторник в разгар дня наверняка все на работе, даже если еще толком не работают после праздников. Замерзнув как следует, Саня вернулся в барак. Вовремя. Успел подкинуть дров.

За распитием чая с батоном и вареньем, он дождался шести часов вечера, и уже по потемкам вернулся к Карининому дому. На этот раз дверь открылась почти сразу.

- И чего тебе? – спросила Карина, запуская гостя в дом.

И Саня тотчас забыл, зачем он на самом деле пришел.

- Ты хоть не забыла, как клавиши на синтезаторе выглядят? – выдал он свой вопрос.

Вместо ответа Карина фыркнула и ушла на кухню. Саня воспринял сие поведение как приглашение и, разувшись и скинув куртку, пошел следом.

- Знаешь, какие планы у меня грандиозные? – повествовал он не самым вопросительным голосом, следом за подругой усаживаясь за стол. – Кофе нальешь? А то чая я уже сегодня напился. А к кофе есть колбаса, или только варенье?