— Возможно, полковник Воронин в курсе, — поспешно предположил Румянцев, переводя стрелки на начальство.
— Свободен, — отпустил его Голик, потянулся к телефону и велел секретарю связать его с полковником Ворониным.
Но Воронин тоже не смог внятно ответить на вопрос генерала.
— Вот, всё у нас так, — недовольно сказал Голик, положив трубку.
— Этому что ещё от Ивлева понадобилось? — недовольно проворчал Воронин, положив трубку. — Только что парень две проверки прошёл. Что, опять начинается по новому кругу?
Подумав немного над сложившейся ситуацией, полковник Воронин решил проинформировать о ней заместителя председателя КГБ Вавилова. Секретарь зампреда быстро его переключила, повезло.
— Добрый день, Николай Алексеевич. Хочу доложить, что моим Ивлевым шестое управление интересуется очень настойчиво. Лично Голик. Как бы не началось опять что не нужное. Сколько же уже можно…
— А как думаешь, Павел Евгеньевич, в связи с чем у Голика интерес возник? — поинтересовался Вавилов.
— Он вчера на лекции с ним зацепился… Больше у меня нет никаких предположений.
— Так. Давай-ка ко мне с этой лекцией, — распорядился зампред и Воронин немедленно направился к начальству. Хорошо хоть как раз Румянцев успел все по ней подготовить, включая вопросы и ответы докладчика.
Ознакомившись с содержанием вчерашнего выступления Ивлева, зампред отложил материалы лекции и задумчиво посмотрел на полковника.
— А какие вопросы из этих лично Голик задавал?
Воронин показал в тексте.
— Что же Голик так задёргался, а, Павел Евгеньевич? — с недоумением спросил Вавилов, не найдя ни в вопросах Голика, ни в ответах Ивлева ничего, что могло бы заинтересовать шестое управление.
— Не могу знать, Николай Алексеевич, — озадаченно глядя на него, ответил Воронин.
— Ну, хорошо, что предупредил. Все верно, новой суеты вокруг Ивлева нам не нужно, а то он от нас точно сбежит. Будем разбираться, — отпустил его зампред.
После пар Самедов собрал членов «Комсомольского прожектора» с объявлением, что им завтра предстоит рейд на одну из обувных фабрик района. Получив задание, комсомольцы вышли из его кабинета.