Взял коробку и потащил домой. Буду лично проверять…
Не успели Булатов и Сандалов прийти на работу, как из своего кабинета вышел Валиев.
— Ну что, взяли у Тании заявление? — спросил он.
— Ильдар Ринатович, взяли, — начал объяснять Булатов, — но замдекана по воспитательной работе запретил ему ход давать и забрал. Ещё и отругал, что мы бежим впереди паровоза.
— Как это понимать? — недовольно спросил Валиев.
Булатов только руками развел. На что крайне недовольный начальник стремительно ушёл к себе в кабинет и хлопнул дверью.
Марк сочувственно взглянул на парней. Не успел он ничего сказать, как дверь кабинета Валиева открылась.
— Марк Анатольевич, зайдите, — позвал его Ильдар и Марк скрылся в кабинете начальника, прикрыв за собой дверь.
Отец Ираклия все эти дни звонил в Москву. Мать Ираклия, как узнала об аварии, так сразу же на скорой поехала в больницу с гипертоническим кризом. Отец был вынужден остаться присматривать за женой. Дато, как мог, успокаивал родственника, но сказать ничего хорошего он не мог. Зато в этот раз Дато позвонил родителям Ираклия в Батуми сам.
— Томаз, дорогой! Всё в порядке! Я всё уладил! — радостно сообщил он. — Как Тамара? Беги к ней в больницу, скажи, что всё в порядке, пусть больше так не переживает. Никто на нашего парня аварию не повесит… Да-да, он сразу так и сказал, что и водить-то не умеет. Я один в него поверил и начал действовать! Вот, всех на уши поднял, кого смог, и получилось! Томаз! Все обвинения с Ираклия сняты… Я уже был у него и всё ему сообщил, не волнуйся, твой сын — мой сын. Сделаю для него всё, что в моих силах… Иди, иди, обрадуй Тамару, а то, бедная, так испереживалась.
Не найдя подходящего повода показаться Камолову на глаза, Пархоменко просто решил сам отнести ему приказы на подпись вместо свой помощницы, ну, мало ли отпросилась или приболела.
— Игнатий Фёдорович, — как бы между делом сказал Пархоменко, когда зампред приступил к визированию, — а вот, вы меня осудили тогда, за то, что я против был, чтобы студентов на работу брать, а ведь я прав оказался.
— Да? И в чём же? — не отрываясь от приказов поинтересовался зампред.
— На одного из студентов Валиева сигнал из милиции пришёл, что в нетрезвом виде в общественном месте и всё такое.
— Куда пришёл? — удивлённо поднял на Пархоменко глаза Камолов, начиная краснеть. — К нам? В Верховный Совет СССР? Дожили! Пётр! — нажал он кнопку на селекторе. — Валиева срочно ко мне.
Пархоменко подписал у зампреда оставшиеся бумаги и, торжествуя, быстренько ретировался из его кабинета.
Вскоре в кабинет Камолова явился глава Комитета по миру.