— Мне нужно пообщаться с теми, кто хорошо разбирается в таких вопросах, — прощаясь, объяснил он. — Думаю, мы в любом случае как-то вам поможем. Я вам обязательно позвоню.
После Института археологии поехал в спецхран, раз уж окно появилось, проработал там до шести и к семи отправился на завод «Полёт».
Собрание началось с выступления Захарова. Он с довольным видом доложил собравшимся, что встреча с Володиным из Гагаринского райкома состоялась.
— У меня сложилось впечатление, — поделился он с нами, — что Володин вполне разумный человек. Нормально всё воспринял. Правда же? — посмотрел он на Бортко.
— Ну, да, — согласно кивнул тот. — С ним вполне можно договориться…
— А что в итоге? — спросил я. — Договорились о чём-то? Я могу спать спокойно? Больше шпионов следить за мной не будут присылать?
— Думаю, можешь, — ответил Захаров. — Володин перезвонил через несколько дней и сказал, что посоветовался со своими людьми, они согласны с нашим предложением.
— Отличная новость, — проговорил я. Уже легче.
— Давайте перейдём к делам, — предложил Захаров.
Бортко достал откуда-то сбоку дипломат, вытащил из него конверты и раздал присутствующим.
— Январь неплохо, в целом, отработали, — продолжал Захаров. — Хотелось бы услышать, чем закончился эксперимент на автобазе?
— Значит, так, — кивнул я, — в рамках эксперимента автобаза отработала всего месяц, конкретные цифры будут чуть позже, когда бухгалтерия итоги месяца подведёт, но эксперимент уже можно считать удачным. Я был там вчера, они расплатились со всеми долгами, на счету остаток двадцать пять тысяч и в кассе двадцать, но им на зарплату оттуда надо будет восемнадцать.
— Уже хорошо, — переглянулись Бортко с Захаровым. — Какие дальше планы?
— Проблема в том, что автобаза ничего не выпускает. Она только услуги оказывает. Расчёты с ней ведутся, в основном по безналу. А что на счёт в банке попало, то сами понимаете, там и пропало. Эти деньги мы только на улучшение условий труда можем пустить. Да на модернизацию. Бывают, конечно, схемы обналички, вывода средств со счёта, но всё это небезопасно и легко прослеживается. С этим бы не рекомендовал связываться.
— Ну и к чему нам тогда то, что база десятки тысяч на счетах теперь имеет вместо долгов? — спросил Пахомов.
— Во-первых, она по-прежнему обслуживает наши собственные производства, — ответил я. — Транспортные расходы, на которых мы сейчас экономим, это тоже наша прибыль, и немалая. Нельзя сбрасывать их со счетов. Ну и я придумал, как нам что-то заработать. Сделать совсем уж много денег не получится, конечно, но хоть что-то, да будет. Поставил новому директору автобазы задачу выбить под эксперимент строительство не мастерской, а ремстанции с полномочиями производства крупного ремонта, надо ему помочь в этом. Объясню, зачем: заказывая отдельные крупные узлы и детали, мы можем списывать их на ремонт имеющегося парка, а на самом деле собирать из них новенькие машины. Нужен человек в ГАИ, который поставит такую машину-конструктор на учёт. А можем и сами обойтись, если установим на битую машину новые узлы, оформим сами в ГАИ замену номерных агрегатов и продадим по остаточной стоимости через кассу, а разницу в цене пустим мимо кассы. Там, на самом деле, есть несколько вариантов легализации машин, главное, найти на них потом покупателей.
— Ну, покупатели, я думаю, найдутся? — оглядел присутствующих Захаров.
— Надо проработать вопрос. А, вообще, по моему опыту, продать можно всё, — уверенно заявил Нечаев. — Уж машины-то точно всем нужны.
— Куда-нибудь в Азию их отправить, — предложил Ригалёв. — Им там и документы не нужны, сами всё сделают.
— Или вообще без документов ездить будут, — хмыкнул Мещеряков.