— Классный материал, все, что угодно, из него можно делать. Постельное белье, трусы, да даже платья пошить можно. И сносу всем этим вещам не будет.
Сказал это Славе, вспомнив рассказы родственников из своего прежнего детства.
Мы подъехали к нескольким рядам одноэтажных ангаров, издали похожих на гаражный кооператив. Перед ними в вольерах отдыхало штук пять овчарок.
— На ночь их цепляют к тросам цепями, и они бегают вдоль всего этого проезда между складами, — объяснил мне Слава.
— У вас тут всё серьёзно, — задумчиво проговорил я, а Славик уже остановил машину у больших ворот.
— Леонид Максимович! — приоткрыв калитку в воротах, заорал он внутрь ангара и зашёл внутрь.
Но не угадал. Заспанный служивый в бушлате вышел из ворот напротив.
Узнав УАЗик командира, он кивнул мне, и, протянув руку, представился:
— Горячев.
— Ивлев, — ответил я, пожимая его руку. — Доски нужны.
— Какие?
— На пол. Сороковку или пятидесятку. Трёхметровые.
— Сколько?
— А какая ширина? Если сто пятьдесят, тогда штук пятнадцать. Нам надо помещение два на три метра перекрыть.
— Ну, пошли посмотрим, — кивнул он и мы вошли в тот ангар, где уже сгинул Славка.
А он как раз шёл навстречу с растерянным видом.
— О! Леонид Максимович! А я вас ищу-ищу… Нам…
— Доски нужны, — досказал за него завскладом. — Уже смотрю.
Славка вопросительно посмотрел на меня, а я улыбнулся и пожал плечами в ответ.
Доски у Горячева нашлись. Мы перетаскали их со Славой к воротам, дал завскладом пятёрку, и он довольный сунул её в карман.