Взбесить американцев хотелось всем, это сняло остроту китайской темы. Новых вопросов по ней мне не задали. А я ведь не мог рассказать, что России главное успеть обеспечить большие поставки газа после краха СССР в Китай раньше Казахстана, Узбекистана и Туркменистана. Начнем раньше с ними тесно дружить, это будет вполне возможно. В отличие от того, как это сложилось в моей реальности…
На последний вопрос, насчёт труб большого диаметра, откровенно ответил, что у нас наблюдается очевидный перекос в распределении квалифицированных кадров и производственных инноваций между военно-промышленным комплексом и гражданским. Это уже начинает отрицательно сказываться на экономике страны в целом и требует тщательного анализа. Необходим баланс между массовым производством вооружения и развитием гражданских отраслей.
— Какой смысл производить тысячами единиц различные дорогостоящие вооружения, а потом раздавать их бесплатно? — спросил я. — Режимы приходят и уходят, а вооружение остаётся. И где гарантия, что оно не будет использоваться против нас же?
Рискованный выпад, конечно, но сейчас как раз вовсю ухудшались отношения с Египтом, в который мы поставили огромный объём вооружений. Пока что для виду, чтобы запутать Израиль и США в преддверии войны арабских стран с Израилем, но я был уверен, что подавляющее число офицеров КГБ, находящихся в этом зале, не знает, что это для виду. В СССР умели хранить секреты… Так что для них все это так и выглядело — что мы завезли в Египет на миллиарды долларов оружия, а он теперь от нас уходит дружить с американцами. Правда, через несколько лет он уйдет к американцам уже по-настоящему… Вот как им мне возражать при таком раскладе? Они же знают, на что я могу сослаться. Так что никто такого вопроса и не задал.
После лекции в КГБ поехал в университет к Гусеву и рассказал ему о сути жалобы на московских таксистов, переданной в Группу молодёжного общественного контроля при Верховном Совете.
— Понимаете, Анатолий Степанович, хотелось бы оценить, так сказать, масштабы этого явления. Я вчера разговаривал с их руководителем, он хочет контрольные закупки сделать. А группа комсомольцев там совсем небольшая. Там члены партии, в основном, работают. Может, нам объединить усилия двух комсомольских организаций? МГУ и Верховного Совета?
— Почему нет? — сразу приосанился Гусев. — Интересная предстоит работа… Я только «за».
— Отлично! — изобразил я радость. — Давайте, я вас познакомлю, разработаем план операции и согласуем наши действия.
Прямо из его кабинета набрал Комитет по миру и попросил Марка позвать Валиева. Хотел договориться об их с Гусевым встрече на завтра, но Ильдар напомнил, что на следующей неделе уже надо отчитаться и попросил встретиться сегодня.
— Сегодня? — вопросительно посмотрел я на Гусева и тот активно закивал головой, соглашаясь. — Хорошо, Ильдар Ринатович, мы подъедем к вам сегодня.
— Он ждёт нас, — проговорил я, продиктовав Валиеву данные Гусева для заказа пропуска и положив трубку. — Блин, без обеда остаёмся…
— Ничего, — важно посмотрел на меня комсорг. — Работа превыше всего.
Он с готовностью оставил все свои дела ради поездки в Кремль.
Аполлинария, как всегда, прибежала на обед и хотела уже отпустить отдыхать Ирину Леонидовну, как вдруг увидела большой букет гвоздик на столе на кухне в трёхлитровой банке с водой.
— Ой, — удивлённо восхитилась она. — А это что такое? Откуда? Кому принесли?
— Это Загит привёз, — лукаво улыбнулась Ирина Леонидовна. — На рынок с утра после службы ездил.
— Та-аак! — сделала большие глаза Аполлинария.
А Ирина Леонидовна многозначительно кивнула и, молча улыбаясь, пошла к себе.
Валиев к нашему приезду заказал уже Гусеву пропуск, мы беспрепятственно оформили его, и я повёл его на переговоры по коридору, застеленному ковровой дорожкой.