— Пфф… Нормально, — удивлённо переглянулся я с Сатчаном. — А как же тогда?..
Они оба вопросительно уставились на меня — типа, я сам должен придумать. Ясно все с ними, вроде и рынком занимаются, но настоящего рынка же не видели. В том числе и как правильно манипулировать властью при помощи общественного мнения, не знают. Ладно, сделал несколько предложений:
— Во-первых, надо письма трудящихся организовать в Мосгорисполком, в газеты, ещё куда-нибудь, может, даже, и в Управление швейных изделий Мосгорисполкома, мол, постельного белья в городе днём с огнём не купишь! А тут мы через месяц-полтора: у нас есть, куда девать?
— И что? Думаешь, это сработает? — усмехнулся Бортко.
— А если с таким же письмом, или, еще лучше, с десятком писем, к ним придёт Захаров, и постучит ими по столу, мол, что вы над рабочим классом издеваетесь⁈ Замучали меня уже такими жалобами! Давайте, ищите, чтобы было в торговле! Вот люди говорят, что на такой-то фабрике излишки есть. Думаю, что вот так если к вопросу подойти, то вполне может и сработать.
— Может, и сработает, — согласно кивнул Сатчан. — Только нельзя, чтобы это всё одновременно было.
— Ну, конечно, — кивнул я. — Быстренько, прямо сегодня, первое письмо организуйте в три адреса сразу, в горком, в исполком и в наше управление швейных изделий. Оно, кстати, УСП называется. Недельки через две ещё похожее письмо, только ж там не то же самое, слово в слово, а постельное бельё среди прочего, а то подозрительно будет. Ещё через недельку третье аналогичное письмо. У нас же предприятий полно, подготовим почву… А мы на швейке, пока, машинки закупим, ткань получим и излишки шить начнём.
— Ладно, — кивнул Сатчан, записывая за мной.
— А ты, кстати, в таксопарке был? — вспомнил Бортко.
— Был, познакомился с директором и его замом. Мне сегодня уже предоставили данные, буду анализировать.
— Ну и как первое впечатление? — спросил Михаил Жанович.
— Страна непуганых идиотов, — честно ответил я. — В таксопарке можно изучать круговорот наличности в природе, не сходя с одного места. Поменять там даже ОБХСС ничего не в состоянии. Там такой маховик раскручен! Все сотрудники всех таксопарков Москвы, линейный контроль, ГАИ… И в этом водовороте такие безумные деньги крутятся! Его уже невозможно остановить. Главное, не подходить близко, а то затянет и расплющит, как каток лягушку…
— Так мы уже подошли, — с недоумением посмотрел на меня Сатчан.
— Вот, меня не спросили, связываясь с ними, так и держите, теперь, с ними ухо востро. Что такое бдительность и осторожность, они совсем не в курсе, — ответил я. — Мужики там привыкли, не скрываясь, деньги друг другу носить, на всё есть свои расценки… Объяснял-объяснял сегодня, что так нельзя работать… Уж не знаю, услышали они меня? Надеюсь, хотя бы, задумались.
А вот Сатчан с Бортко точно задумались, — мысленно улыбнулся я, глядя на их лица. Поднялся, собираясь попрощаться и уйти под предлогом того, что самолёт вечером, а ещё надо собираться, но Сатчан вызвался меня проводить.
— Слушай, у меня день рождения, — остановил он меня в коридоре. — В субботу двадцать четвёртого жду вас с Галиёй у себя к часу. Никакие возражения не принимаются.
— А кто вообще говорил о каких-то возражениях? — рассмеялся я, мы попрощались, и я отправился домой.
Галия отпросилась после обеда и занималась сборами на отдых. Хоть и просил её не брать с собой много вещей, но у неё не получилось. Она стремительно похудела в прежний размер, и хотела «выгулять» в приличном месте побольше вещей, по которым соскучилась. Пришлось взять по минимуму своих вещей. Но в две дорожных сумки я всё же наше барахло распихал.
Сообщил ей, что нас пригласил Сатчан в следующие выходные на день рождения. Она села и растерянно уставилась на меня.
— Ой, а Женя Брагина просила подстроить Мише Кузнецову встречу с какой-то подружкой, которая в него влюбилась. Я пообещала в следующие выходные что-то придумать. И забыла… Как неудобно!..