— А, ну это правильно, — одобрительно кивнул я. — Надо нам с вами собрать из запчастей две машинки в ближайшее время. Получится?
— Родина сказала — надо, таксопарк ответил — есть! — схохмил Епихин.
Настроение у него что-то хорошее, — с опаской отметил я.
— А насчёт условий соцсоревнования между парами водителей ещё не думали? — спросил я. — И попробуйте найти место в таксопарке, куда загнать, пока, на отстой хоть пять машинок, чтобы время не терять.
— Разговаривали в пятницу с начальником колонны, — ответил Волошин. — Озадачили его. Он обещал подумать, как это всё лучше сделать. У него сразу вопросов появилась масса. А если машина на четвёртом году в аварию попадёт и под списание? А если друзья разругаются за четыре года?
— Если в аварию попадёт, такую, что там ремонтировать будет нечего, значит, получают новую машину, если живы остались, и начинают с начала, — ответил я. — А если разругались, то терпят друг друга до конца четырёхлетнего срока или меняются с другими экипажами как хотят. У вас машина в четырёхлетнем сроке. И вам плевать, кто её по окончании этого срока получит.
— Ну, наверное, всё равно надо какой-то учёт вести? — с сомнением посмотрел на меня Волошин.
— Ну, какой учёт? — с недоумением посмотрел я на него. — Максимум, что стоит, это брать заявление от экипажа о том, что они просят закрепить за ними такую-то машину с такого-то числа. Этого будет достаточно для отслеживания сроков и кому по окончании срока выдать списанную машину. И вопросов ни у кого такая бумага не вызовет. Но, всё равно, я хранил бы их отдельно от всех документов где-то среди личных вещей.
— А если они поменяться напарниками захотят, то напишут ещё одно заявление, — додумал за меня Епихин.
— Как-то так, — согласился я. — Конечно, будут в процессе разные нештатные ситуации возникать, это жизнь, и надо их решать в пользу водителей, но как бы злоупотребления не начались, голь на выдумки хитра… Если машину разбили, проездив уже половину срока, то вторую машину им, по-хорошему, надо дать на остаток этого срока… А лучше, в каждом таком случае разбираться индивидуально и, желательно, по справедливости.
— Ясно дело, — кивнул Волошин. — Только скандалов нам и не хватало.
— Ну, хорошо. И две машинки от нас ждут, не забудьте.
Мы попрощались, и я направился на выход. И только спустившись уже на первый этаж, вспомнил, что надо было позвонить домой. Развернулся и пошёл обратно в кабинет Епихина.
— Я извиняюсь, можно от вас позвонить? До диспетчерской уже дошёл и только вспомнил, — хлопнул я себя по лбу.
— Ну так и позвонил бы из диспетчерской, — ответил Волошин, — чем подниматься…
— У девчонок линия всё время занята, как от них позвонишь?
— С телефона главного механика, — ответил Епихин. — Он у них там же стоит. Запиши, кстати, номер, чтоб не по общему машину вызывать, если что.
— О! Это дело! — обрадовался я.
Сатчан добрался до Серпухова как раз к обеду и рассчитывал, что Сальников предложит ему посидеть где-то и обсудить дела в спокойной обстановке. Но тот принял его в своём кабинете.