— А не надо меня подкалывать.
— Так весело же, — усмехнулась она.
— А тебе всё лишь бы веселиться…
Я продолжил бы, но двери зала открылись, и в них вошёл Павел Лазарев в сопровождении ещё нескольких людей. Понятно, что следом за ним шёл Роман. А вот ещё троих я видел… ну, можно сказать, что практически впервые.
Алексей Вольский, Иван Смирнов и Ирина Голицина. Вместе с Романом они составляли нечто вроде тяжёлой артиллерии компании. Её лучшие адвокаты, работающие над самыми сложными и прибыльными сделками. А также, являющиеся косвенной причиной того, почему я сейчас находился здесь. Не в смысле в этой комнате. А вообще в этой фирме.
Из всех пятерых я мог читать эмоции лишь Смирнова и Голицыной. Что же касается обоих Лазаревых, то оно и так понятно. А вот с Вольским интересно. Если верить Лару и моим собственным наблюдениям, то, получается, что и он обладает Реликвией. Интересно только, какой именно.
Но сейчас не об этом. Голицына и Смирнов были напряжены и явно чем-то обеспокоены, хоть и пытались не подавать вида. Что могло так встревожить подобных людей, что потребовалось собирать всю фирму?
Имелась у меня догадка. И она мне решительно не нравилась.
— Всем добрый день, — произнёс в установившейся при его появлении полнейшей тишине Павел Лазарев, выйдя в центр помещения и моментально приковав к себе внимание всех собравшихся в зале людей. — По крайней мере, хотел бы я так сказать. К сожалению, повод для нашей сегодняшней встречи не настолько радостный, чтобы я сейчас был доброжелательным.
Сказано это было жёстким и колючим тоном. Одного только взгляда на Лазарева было достаточно, чтобы понять простую вещь: что бы там у них ни случилось, ситуация, видимо, действительно серьёзная.
Впрочем, чего гадать. Судя по всему, нам сейчас и так расскажут.
— Как, должно быть, некоторые из вас слышали, наша компания работала над слиянием двух крупных компаний, — произнес Лазарев. — Сделка по объединению «РНК» и Тяжёлой машиностроительной корпорации Его Высочества князя Румянцева должна была завершиться на этой неделе. Завершиться взаимным и устраивающим обе стороны договором и крайне солидным процентным гонораром для нашей компании.
Лазарев прервался и окинул собравшихся тяжелым взглядом.
— К сожалению, теперь это уже не случится, — холодно проговорил он. — Не подлежащие разглашению документы об условиях сделки попали в руки третьих лиц, что стало причиной отказа совета директоров «РНК» от этой сделки.
По залу прокатилась волна тихого и удивлённого ропота. Не стану лукавить, если скажу, что некоторых это даже шокировало. И нет, совсем не потому, что сделка сорвалась. Подобное бывает. Проблема заключалась в другом. Если документы утекли на сторону, то логично, что наша фирма могла быть одной из тех сторон, которая это допустила, а, если так…
— Ваше Сиятельство, Павел Владимирович, — осторожно заметил один из начальников отделов. — При всём уважении, но с чего такая уверенность, что именно мы ответственны за произошедшее…
— Это не то, что должно тебя волновать, Николай, — отрезал Лазарев. — Суть ситуации в том, что один из наших сотрудников допустил утечку крайне деликатной информации. Сделал ли он это с умыслом, намеренно, теперь уже не имеет значения. То, что это случилось, факт. И теперь все мы находимся в крайне щекотливой ситуации. Сейчас сотрудники нашей службы безопасности направляются домой к тем из вас, кто находится на выходном, больничном или отсутствует на рабочем месте по любой другой причине. Каждый будет проверен. Телефоны. Сообщения. Переписка. Всё.
Разумеется, что какой бы опасной и серьёзной ни была эта ситуация, нашлись те, кого услышанное возмутило. Компания собиралась нагло влезть в их личную жизнь, и это им не понравилось.
Лазарев моментально понял появившиеся у людей настроение и отреагировал соответственно.
— А ну слушать сюда! — рявкнул он так, что в зале повисла практически гробовая тишина, нарушаемая лишь скрипом занятых стульев и шуршанием подошв обуви по полу, когда кто-то нервно переступал с ноги на ногу. — Мне наплевать, какие неудобства это может вам доставить. И меня не волнует, если кому-то из вас это покажется неправомерным вмешательством в вашу «личную жизнь» и прочая ерунда. Из-за действий одного из вас, возможно, того самого человека, что стоит сейчас здесь, существование нашей компании сейчас буквально висит на волоске.