Идиот.
А здесь же… ну кто в здравом уме мог подумать, что в тот вечер молодой сын прокурора принесёт с собой эту дрянь?
Теперь я понимал, почему Стрельцов так ненавидит всех, кто имел хоть какое-то отношение к наркотикам и почему Юлия избежала его «праведного гнева».
Он сам был виноват в случившемся. Хотя нет. Не так. Виноват-то был его Сергей, но отец винил во всём себя самого. Уж я в этом не сомневаюсь.
Он корил себя за то, что не смог углядеть за сыном. За огрехи в его воспитании. Он, может быть, и хотел бы отомстить… да только мстить было некому. Юлия была точно такой же жертвой, как и любой, кому эту дрянь предлагали. Внутреннее чувство справедливости не дало Стрельцову накинуться на неё. И, не способный добиться справедливости для сына, Стрельцов начал проецировать ненависть к самому себе на всех, кто, по его мнению, этого заслуживал.
— Я не знала, — тихо сказала Марина, и это были её первые слова с тех пор, как мы закончили разговор с Юлией.
— Я тоже.
— И? Что будешь делать?
— Это ничего не меняет. Я собираюсь вытащить Яну из его рук. Теперь ещё больше уверен, что это нужно сделать. И чем больнее, тем лучше
А ещё мне вспомнилась история жены Громова, что только сильнее доказывало, что я стою на правильном пути. Пусть и болезненном.
— Если всё так и продолжится, то рано или поздно коса на камень наскочит и кого-нибудь убьет. Возможно, даже и его самого.
— Ещё скажи, что начал о нём беспокоиться, — неожиданно буркнула Марина, на что я покачал головой.
— Не. Не начал. Но теперь я лучше его понимаю.
— Знать бы ещё, почему он так взъелся на Яну, — вздохнула Марина. — Если та информация, что тебе дали верна, то, выходит, она просто попалась ему под горячую руку.
— И таких вот «просто попавшихся» будет со временем становится всё больше и больше, — с уверенностью сказал я ей.
— Угу. Знаешь, я… — Она прервалась, когда зазвонил её телефон. — Странно.
— Что там?
— Это из ЦПЗ звонят, — удивлённо сказала она, глянув на номер. — Подожди, я отвечу. Да?
Мне даже не требовалось слушать её разговор, чтобы понять, что случилось что-то не то. Хватило одной только её эмоциональной реакции.
— Что? Когда? Поняла. Нет. Нет, мы сейчас приедем.