Снаружи уже было темно и я, застыв в проходе, обернулась. Невидимый Василис продолжал сталкивать бочки с мест, а великан, матеря его последними словами, никак не мог понять, с кем же он воюет. Я выглянула из пещеры — никого. Кеши там не было. Просто. Слишком просто! Мне хотелось дождаться Василиса и выйти из пещеры вместе с ним. Сердце сдавливало от нехорошего предчувствия.
— Иванка, беги! — прокричал Вася, и я увидела, что Лихо несётся прямо на меня.
Сжав кулаки, я всё-таки вышла из пещеры, но первый же шаг отозвался болью в теле, и я упала. Упала на что-то мягкое, похожее на ковер. Я не могла шевелиться, но сознание не потеряла. В сумерках царящих вокруг я четко видела на потолке люстру в стиле хай-тек! Перед тем, как веки мои непослушно закрылись, в голове пронеслась последняя мысль: я во внешнем мире!
Глава 14. Правда или ложь?
Я проснулась в панике. Неужели я опять прозевала будильник! Схватив с тумбочки смартфон, я с облегчением выдохнула: до подъёма ещё полчаса. Спать больше не хотелось и я, сладко потянувшись, села.
В комнате было светло и пахло моими любимыми гортензиями. Пробежав босиком по мягкому ковру, я склонилась над огромным букетом, стоявшим в вазе на столе. Здесь было не меньше двадцати бутонов всех оттенков синего! Я — самая счастливая девушка на свете! Ещё раз вдохнув терпкий аромат, я ласково погладила прикреплённую к букету карточку, на ней было коротко и лаконично написано: «Люблю!»
Надо идти в душ, но меня как магнитом тянуло к белоснежному облаку кружев на манекене в углу комнаты. Свадебное платье. Вспомнилось как Стеша и Сима увезли меня в Париж. Сёстры умудрились убедить меня, что платье обязано быть французским. Мы гуляли по городу влюбленных, и эти хулиганки затащили меня на мужской стриптиз! Никогда не думала, что моя свадьба так нас сблизит!
Тихонько скрипнула дверь, и в комнату заглянул папа:
— О, ты уже не спишь! Волнуешься? Глупый вопрос! Конечно, ты волнуешься, — папа явно переживал гораздо больше, чем я. — Знаешь, доченька, я тут всю ночь не спал. Думал за того ли мужчину я тебя отдаю? — папа подошёл ко мне и взял за руку. — Ты уверена, что он сделает тебя счастливой? Тебе ради него столько пришлось перенести!
Я не хотела говорить на эту тему в свой самый счастливый день!
— Я этого хочу, — я погладила папину ладонь и, улыбнувшись, заглянула в его глаза. — Он — самый лучший мужчина на свете! И не отговаривай меня! Мне уже не восемнадцать, — я рассмеялась, но отец оставался серьёзным.
— Хорошо. Я не буду больше об этом говорить. Просто у меня такое странное чувство… — отец нахмурился и, повернувшись, погладил меня по щеке, — неважно! Сегодня у тебя праздник! Спускайся, позавтракаем вдвоём, пока эти две сороки не проснулись!
— Сороки? А ты про Стешу с Симой! — хоть я и поняла, о чем говорит отец, но упоминание о сороках вызвало в памяти странные видения.
Не понимая, что они значат, я отмахнулась от них как от дурного сна.
— Я спущусь через минут пятнадцать, — ответила я и, поцеловав отца в щеку, я направилась в душ.
Как бы я не игнорировала затаившееся где-то внутри неприятное ощущение, оно медленно растекалось в моём сознании. Радужное настроение отступало. Стоя под прохладными струями воды, я вдруг расплакалась. Только этого не хватало! Я читала, что у невест такое бывает! Истерика мне ни к чему! Опухшие глаза точно меня не украсят! Немного успокоившись, я вышла из душа и сразу набрала номер любимого.
— Моя невеста уже проснулась?
Как же я люблю его голос! От каждой фразы по телу разливается тепло, а на душе становится спокойно!
— Да, — я посмотрела на синий букет, — цветы чудесные!
— Я знаю, как ты их любишь, но что с голосом? Кто обидел мою красавицу-жену?