Он. Она. Другая

22
18
20
22
24
26
28
30

Оборачиваюсь. Дыхание перехватывает от того, что сердце больно под дых ударяет и подает сигнал в мозг: “Моей будет”. Она растеряна, видно, что очень устала и не ожидала меня здесь увидеть. Но как же она прекрасна сейчас.

— Ну здравствуйте, мама, — неожиданно для себя улыбаюсь…то ли своей неожиданной мысли, то ли от того, что мне сейчас просто хорошо.

— Мама, это твой начальник! — Нафиса ловко спрыгивает со стула и, держа в руках два листа, подлетает к маме. — Я его нарисовала и тебя. На!

Сабина кладет красочную пачку и сок на соседний стол и аккуратно забирает у дочери ее рисунки, а я наблюдаю за тем, как меняется ее лицо. Сначала она хмурится, а потом поджимает нижнюю губу, сдерживая смех. Сабина касается тонкими пальцами своих губ и прячет улыбку.

— Это я, да? Какие у меня пухлые губы.

— Нравится? — в ожидании похвалы спросила девочка.

— Конечно, умничка! — Сабина погладила дочь по голове.

— А посмотри на начальника!

— Хорошо, — кивает она и кладет другой рисунок поверх предыдущего. — Хмм. Очень интересно.

— Что там? — встаю, наконец, и подхожу ближе. Опускаю глаза и прикусываю язык. У крохи определенно талант, но я похож на Йетти или Чубакку из “Звездных войн”. Дело наверное, в густых бровях и щетине.

— Начальник, — тянет меня за рукав пиджака Нафиса. — А тебе нравится?

— Нафиса! — хмурится Сабина и немного повышает голос. — Почему ты разговариваешь на “ты”? Я же тебя учила, что со старшими только на “вы”!

— Да ничего страшного, — незаметно беру малышку за руку, инстинктивно защищая ее от материнского гнева.

— Мам, но он же молодой! Как ты! — возражает Нафиса.

— Да! — поддакиваю ей.

— Это неважно, доченька, — качает головой Сабина. — Я говорила, что ко всем надо так обращаться. Такое правило.

— Лааадно, — смирившись, малышка опускает голову.

От жалости за маленькую сердце сжимается. Сев напротив нее на корточки, беру ее ладошки в свои.

— Нариман Абдуллаевич, — останавливает меня Сабина, но я делаю по-своему.

Возможно, это неправильно — лезть в воспитание чужого ребенка, но кто не без греха?