— С тобой все хорошо?
Это зависит от обстоятельств. Мы говорим в общем, или вопрос вызван тем, что она заметила, что я хочу ее?
Она не ждет моего ответа.
— Как ты думаешь, Елена шпионит за нами?
Елена, вероятно, весь вечер писала Виктору Михайловичу сообщения о нас. Несколько раз я ловил её на том, что она что-то печатает в телефоне.
— Могу поспорить на что угодно, — говорю я.
— Даже на ту фарфоровую кошку?
— Какую еще кошку? — шепчу я. — Ты о чем?
У меня много всего есть, но только не дурацкие статуэтки с кошками.
— Нет у меня никаких кошек, — повторяю я.
— Давай поспорим, что есть? — говорит она, наклоняя голову набок.
— Что я получу, если выиграю этот спор? — спрашиваю я, хотя уже знаю, что выиграл.
Она пристально смотрит на меня, возможно, гадая, на что же я готов поспорить, чего бы мне хотелось.
Ответ на этот вопрос очевиден.
Я хочу снова поцеловать её, поэтому беру инициативу в свои руки. Я понижаю голос:
— У меня нет статуэтки кошки, Вероника. Я кошек терпеть не могу. Если я выиграю этот спор, ты выпьешь со мной в моем любимом баре.
Вероника едва заметно кивает в знак согласия.
— А если ты выиграешь? — спрашиваю я. — Если ты права, что я должен буду сделать?
Глава 17
Леон