Этого достаточно, чтобы вызвать у неё улыбку.
— Ну, и зачем ты это сделал?
— Что я сделал?
Моя попытка прикинуться дурачком не прошла. Она прищуривается.
— Я не вижу ничего такого в том, что я поздоровалась с ним в ответ. Это элементарная вежливость! — говорит Ника.
— Ничего страшного, — возражаю я, качая головой. — Пусть знает, что ты здесь с мужем, Вероника. Попытался подкатить к девушке — получил от ворот поворот. Так часто бывает.
Она скрещивает руки на груди.
— Он и не пытался подкатывать, Леон.
— Он пытался.
Она отпивает из своего бокала.
— Раз уж ты такой эксперт в этом вопросе, скажи мне, сколько раз в день тебя отшивают, когда ты пытаешься подкатывать к женщине?
Я смеюсь.
— Нисколько.
— Нисколько? — Она смеется. — Скажи честно, Леон. Сколько раз?
Я отодвигаю свой бокал, чтобы взять жену за руку. Мои прикосновения сейчас гораздо менее нежные, чем были дома. Я хочу её внимания. Я хочу ее всю.
Глядя ей в глаза, я откашливаюсь.
— Меня никогда не отшивали женщины, Вероника.
Её пристальный взгляд блуждает по моему лицу, прежде чем встретиться с моими глазами.
— А я бы тебе отказала.
— Врешь! — обвиняю я.