Он замирает, когда видит меня. Прошло два года, но внезапно боль кажется свежей. Вот почему он дал мне неправильный номер. Он женат. Мы переспали, пока его жена была дома с двумя детьми. — Так ты у нас, оказывается, Сергей, да? — Лера. Я… — на его лице появляется измученное выражение. Почему он строит из себя страдальца, когда сам разбил мое сердце вдребезги? Видимо, боится, что я проболтаюсь обо всем его семье. Сомневаюсь, что он когда-нибудь ожидал встретить меня снова. — Ты что? — спрашиваю я достаточно резко. — Рад… рад тебя видеть. Как ты? Как я? Он что, издевается? — Лучше расскажи: как ты? Как твоя жена и дети? Он вздрагивает, и я стискиваю зубы. Я хочу спросить, знает ли его жена, что он спит с другими женщинами, когда уезжает из страны. Я хочу узнать, думал ли он обо мне, когда вернулся домой к ней. Неужели я всего лишь одна женщина из многих? — Все не так… Лер, мы в разводе. — Ты был разведен, когда спал со мной? Он напрягается, и виноватое выражение лица выдает его с головой.
Татьяна Романская
Мой неуловимый миллиардер
Глава 1
Лера
— Ты готова, милая? — спрашивает мама.
Беспокойство в голосе она пытается скрыть за улыбкой, но меня она этим не обманет.
— Да, мамуль, — киваю я, бодро улыбаясь в ответ. Тем не менее, сердце бешено колотится, а знакомая боль с каждым его ударом все сильнее распространяется по телу.
— Как представлю, что у Анечки схватки были семнадцать часов, — говорит мама, ее голос высокий и нарочито беззаботный. — Роды все-таки чудовищный стресс для женского организма.
Я киваю и улыбаюсь, проглатывая свои чувства. Правда в том, что я, если честно, не против рожать семнадцать часов. Черт, да я с радостью продышу три полных дня схваток, если это означает, что у меня будет свой ребенок.
Мама часто так поступает.
Она пытается преуменьшить важность детей, как будто от этого я буду меньше их хотеть. На примере моей сестры она пытается показать, как я буду уставать, насколько это тяжело и какими вещами мне придется пожертвовать. Она поступает так из лучших побуждений, но на самом деле просто не понимает, что я готова ко всему плохому, потому что для меня плюсы закрыли бы минусы.
— Да, это кошмар, — говорю я ей рассеянно, и она неуверенно хмыкает, в ее глазах появляется облегчение. Иногда я думаю, точно ли она пытается утешить меня, а не себя? Я прикусываю губу и слегка качаю головой, ругаясь на собственные мысли.
Моя мама не виновата в том, что в подростковом возрасте у меня произошел обширный гормональный сбой, и порок развития эндокринной системы сделал меня практически бесплодной. Я знаю, что ей тоже грустно, но попытки утешить меня все равно скорее раздражают, чем помогают. Это жалость в лучшем ее проявлении, а я ненавижу, когда меня жалеют.
— Пойдемте. Вечно мы опаздываем, — ворчит папа, пытаясь разрядить обстановку. Я заставляю себя улыбнуться, проходя за ним к выходу.
Я молчу, пока мы едем к моей сестре, и жалею, что не смогла придумать оправдание, чтобы не ехать. Мне отчаянно хотелось остаться дома, но я знаю, что если бы я так поступила, мама бы за меня волновалась.
Меня охватывает ужас, когда мы паркуемся перед домом Ани. Дети, не связанные со мной через родственников, не вызывают у меня особенно ярких чувств, против них я ничего не имею. Я без проблем подрабатывала няней, но когда у кого-то из моих близких появляется ребенок, меня это сильно задевает. Сейчас в моей жизни наступил период, когда такое происходит раз в несколько месяцев. Мама всегда очень беспокоится, и я не хочу причинять ей боль, но в то же время просто-напросто устала молча страдать.
Когда мы подходим ко входной двери, глаза мамы так и светятся от восторга. Интересно, как бы она отнеслась к моему ребенка? Хотела бы я когда-нибудь стать свидетелем ее радости.
— Всем привет, — дверь нам открывает муж моей сестры, Рома. Его улыбка становится шире, когда он видит меня. — Лера! И ты приехала! Анютка обрадуется.
Рома ведет нас в гостиную, где сидит Аня с ребенком на руках, а рядом с ней — их двухлетний сын Глеб играет в машинку. Аня поднимает голову, и ее глаза загораются, когда она видит меня.
— Лерка!
ebooksa