– И что? Что этот Кристофер Лог? – спросил Колесников.
– Ну что ты придуриваешься? Обман, лукавство – пенни выменять на шиллинг. Пенни – это одна двадцать четвертая часть шиллинга. Так и ты с этой своей спортивной сумкой. Там помидорчик, тут бананчик, там пару конфет. Зачем? Ты голодаешь? – Архипова просто излучала презрение. – Скажи мне, для чего? Для куража? Хорошего настроения?
– Ты не представляешь, сколько они тут списывают! Не заметят. Понимаешь, не за-ме-тят! Разгильдяи и воры! Они не заметят килограмма бананов! Ящика помидоров!
– Да какая разница?! Ты просто это спер! Своровал. Как тот самый вор, о котором ты сейчас так горячо толкуешь! А знаешь, все недостачи вычитают из персонала. Причем самого низкого звена. Из зарплаты кассирш, например.
– Ха, зарплата кассирш! – театрально рассмеялся Колесников. – Ты знаешь, сколько они имеют только на скидочных картах?! А обсчет? А просто выбить лишнее, ты же чек не проверяешь?
– Послушай, ты какой-то хреновый Робин Гуд. Ей-богу, хреновый. Тот бедным раздавал все, а ты вроде как за порядок и справедливость, но тащишь себе в карман. Ты уже определись, родной.
– А что ты на меня напала? Ты вообще почему мне замечания делаешь?
Архипова остановилась.
– А ты подумал о том позоре, который я испытаю, если тебя за жопу возьмут? Ты думаешь, мне приятно смотреть, как ты будешь блеять что-то про «случайно», «черт попутал» и так далее? Знаешь, в моей семье ничего подобного не практиковали, и, коль я уж здесь, сделай перерыв в своих экзерсисах.
Колесников помолчал, а потом сказал:
– Да что такого, в конце концов! Подумаешь, помидор!
– Подумаешь, да не скажешь! – рявкнула Архипова. До нее только что дошло, что уважаемый офицер «мелочь по карманам тырит».
– И никакой ты не офицер. Не морской офицер. Морские офицеры в море выходят. А ты на берегу просидел всю свою жизнь. Ты с матросами не ел, в лодке на глубине не лежал. Все время в кабинетиках сидел. Знаешь, почему ты злой и людей не любишь? Потому что ты не знаешь, что такое военное братство. Не знаешь. Ты – как вот этот помидор. Сам по себе, авось кто-то подберет.
– Ты что это? – Сергей Мефодьевич даже остановился. – Ты что такое говоришь?!
– А что удивительного я тебе говорю? Что тебе не нравится? Или я неправду говорю?!
– Ты гадости говоришь!
– О, – Архипова театрально развела руками, – а ты у нас этим не страдаешь? Ты о ком-нибудь сказал хорошо? О тетке, которая в кафе работает? О сотрудниках магазина? О Леночке с Павлом? О Колмановиче?
– Господи, что ты прицепилась?!
– Я? Я? Да, прицепилась. Можно спокойно отнестись к особенностям характера. Не любит человек горячее молоко, злится, когда идет дождь, не умеет спорить или, наоборот, обожает выяснять истину. Но невозможно смириться с подобным. Понимаешь, невозможно. От этого я так злюсь и так огорчена. Я не думала, что ты такой…
– Какой?
ebooksa