Очаровательный злодей

Теперь папа сидел тихо, уставившись на крошки на столе. Он прижимал пальцы к губам, участвуя в действии, но не являясь его частью.

Сидя среди них, я подумал, мол, посмотрите-ка на это. Они все собрались здесь, чтобы поговорить о моих грехах. Рассказать мне, как они разочарованы из-за того, что произошло у папы под носом. Сейчас я услышу, как я взял и воспользовался своей сводной сестрой.

– Я облажалась, Джаксен, – но затем мама сказала это. Мама, которая, казалось, не может смотреть мне в глаза. Крепко сжав челюсть, она продолжала тереть и массировать свои руки. – И ты пострадал из-за этого.

В смятении я посмотрел на нее и покачал головой.

– О чем ты говоришь?

Молчание сбоку – мама не произнесла больше ни слова, и моя вторая мама потянулась, чтобы сжать плечо своей жены.

– Все хорошо, милая, – сказала она, и это прозвучало как наставление от тренера. – Все хорошо.

Мама шевельнула челюстью, и рядом с ней вздохнул мой отец.

– Тебе не обязательно делать это, Шерри, – сказал он, и его лицо словно окаменело. – Я говорил, нам не обязательно делать это.

– Но мы должны, Рик, – мама посмотрела на него, нахмурив брови. Она коснулась рукой стола. – Ты же видишь, что он натворил. Мы оба причинили ему боль.

– О чем вы говорите? – спросил я, оглядев присутствующих за столом. Казалось, никто не хочет смотреть мне в глаза. Во всяком случае, не напрямую. – Чего вы мне не рассказываете?

Мама сплела пальцы.

– Рик рассказал мне о вашей беседе. О твоей боли. Но до происшествия с твоей сестрой я не догадывалась, насколько все серьезно. Как сильна твоя ненависть к нему.

Мой желудок сжался, на хрен, его скрутило, словно я сидел на американских горках.

Мама перевела на меня взгляд.

– Все ведь из-за этого, да? Твоя ненависть дошла до точки кипения?

Я ничего не ответил. Все было куда сложнее, так что я промолчал. Возможно, давным-давно я бы признался в этом. Я бы, черт возьми, протрубил об этом во всеуслышание. Я разрушил жизнь своего отца, разрушив жизнь его падчерице. Я бы гордился этим, упивался.

Я бы так и сделал, если бы этот факт оставался правдой.

Столь многое уже не являлось тем, чем было, и я обхватил себя за руки.

Мама коснулась моей руки.