— Ты прав, Эмре. Прошло всего ничего. Но зато это время мне дало понять, что я ничего о тебе не знаю. Абсолютно ничего. Поразительно, учитывая, что мы, — усмехаюсь, нарочито специально акцентируя на последнем слове. — женаты.
Он хмурится, а затем подходит к островку на кухне. Берет графин, наливает воду в стакан.
— Будешь? — предлагает вдруг.
Я качаю головой.
— Я не за этим сюда пришла.
— Тогда садись, — указывает на барную стойку. Увидев колебания на моем лице, повторяет. — Садись, Нихан. Я расскажу. Все, что ты хочешь знать.
— Надо же! Не уж то заслужила от тебя откровенностей? — язвлю я. — Тогда хочу знать, откуда появилась эта Таисия и почему я о ней, черт возьми ничего не знала?! Кто ты?! Где твоя семья? Почему на нашей свадьбе никого не было?! Я хочу знать все, Эмре. Я имею на это право…
— Иногда люди не рассказывают о чем-то потому, что не считают это необходимостью. К тому же, это прошлое. А прошлое не всегда радужно, — парирует в ответ, кладя свой телефон на кухонный островок. — Садись, я сказал.
Сцепив зубы, я делаю, что он говорит и впиваясь напряженным взглядом в его голубые глаза, пытаясь найти хоть одну зацепку, которая бы смогла его оправдывать. Но не нахожу…
В его глазах сплошная пустота и холод.
И как я раньше этого не видела?
Как я могла подумать, что в них есть я? И только я…
Он выдерживает паузу, осушая бокал, а затем идёт к окну.
Открывает форточку. Устремляет взгляд вдаль.
— Все, что я тебе говорил это правда. О моем становлении, о трудностях на пути. И исходя из этого кажется, что все было относительно линейно. Без излишних горок, — начинает задумчиво он. — Однако это не так. Всего того, что я имею пришлось добиваться очень долго. И не всегда правильным путем. Порой приходилось идти на крайние меры. Жизнь такая штука, Нихан. Я обычно никого не погружаю в свои проблемы. Стараюсь вести закрытый образ. Мне так комфортно. Только по делу. Ничего лишнего. И если просачивается какая-то конфиденциальная обо мне информация, то я сразу же стараюсь это пресечь в корне. У меня есть на это ресурсы. Какое-то время я работал в спецслужбе. В другой стране. Поэтому о моей жизни мало кому известно. Чтобы ты знала… Практически никому, — Эмре вдруг достает из кармана сигареты и закуривает. Я не знаю верить в его слова или нет, но сейчас… Сейчас он не производит впечатление человека, который обманывает. Черт… — Я рос без семьи. Меня отдали в детский дом в пять лет. Это было тяжёлое для меня время. Потом… Спустя много лет на моем пороге появилась мать. Наверняка узнав, что ее нерадивый сын чего-то добился.
От его слов, сердце нехотя поджимается. Представить картину, когда мать бросает своего ребенка — страшно и больно.
«А каково было ему?» — шепчет внутренний голос.
Да, он лицемер и обманщик. И это ни капли его не оправдывает. Его поступки… Но все равно, мне становится жаль. Жаль того мальчика, которого бросили. Рядом со мной всегда была Лейла и бабушка. Рядом с ним — никого.
Что ж, это во многом объясняет почему он такой закрытый.
— С ней у нас были весьма натянутые отношения, — продолжает невозмутимо Эмре. — Поэтому говорить тебе о матери я не стал. Не посчитал нужным. Она не играет в моей жизни главенствующей роли. Соответственно присутствие на нашей свадьбе было необязательным. Что касается Таисии… С ней у нас все тоже непросто. Если бы ты знала все, то наверняка бы давно ушла от меня. Я не могу взять и оставить ее. Просто не могу, Нихан, — выдыхает протяжно он. — Ты не должна была о ней узнать. Ничего. Никогда. Я не хотел даже об этом думать. Таисия всегда присутствовала в моей жизни. Это была неизменная константа. Так было, — подчеркивает. — До тех пор пока, я не встретил тебя.