— Эта игра уже надоела, — раздраженно сказал он. — Если ты не хочешь оставаться, то почему бы тебе просто не убежать куда-нибудь подальше?
— Я никогда не говорила, что не хочу оставаться. Я сказала, что не хочу оставаться в том доме. Как ни странно, я прожила десять лет без чьего-либо присмотра, так что я не считаю, что мне требуется круглосуточное наблюдение. Кроме того, мне не нравится торчать в компании троих людей, которые разрушили мою жизнь.
Когда он ничего не ответил, я повернулась, чтобы посмотреть на него, и увидела, что он тушит сигарету с задумчивым выражением лица.
— Видишь ли, вот тут ты меня и сбиваешь. Если ты всех нас так сильно ненавидишь и не хочешь проводить с нами время, тогда зачем оставаться в нашем городе? Зачем заставлять себя сталкиваться с нами день за днем и быть несчастной из-за этого? — спросил он.
— У меня здесь есть незаконченное дело, — сказала я, пожимая плечами. — Призраки, с которыми я хочу покончить.
— Я вижу здесь только одного призрака, — ответил Чейз, и его пристальный взгляд скользил по мне, как будто он что-то искал, но я не знала, что именно, и надеялась, что он этого не найдет.
— Тогда, возможно, тебе нужно вызвать экзорциста.
Его телефон снова зазвонил, и я вздохнула, протягивая руку за ним.
Чейз передал мне его с веселым выражением лица, и я ответила.
— В чем дело, Барсук? — Небрежно спросила я, перенося свой вес, и кабинка немного качнулась под нами.
На мгновение воцарилась ошеломленная тишина, прежде чем к нему вернулось самообладание. — Где ты, черт возьми? И почему у тебя телефон Чейза?
— Мы тайно занимаемся сексом, и в данный момент он находится между моих бедер, изо всех сил пытаясь заставить меня кончить. Но должна сказать, что он очень плохо владеет своим языком, что не так уж удивительно для такого эгоистичного ублюдка, как он, но я, наверное, просто притворюсь через минутку, чтобы заставить его остановиться. А как у тебя дела?
— Это не смешно, — выдавил Фокс, и это действительно прозвучало так, словно он стиснул зубы, превратив их в пыль, при одном только намеке на это.
— В чем дело, Барсук? Тебе не нравится идея, что меня трахают? Потому что мне неприятно тебя расстраивать, но я не та маленькая девственница, которую ты выгнал из города, и у меня было достаточно Ч за то время, что мы не виделись.
— Прекрати, — рявкнул он. — И скажи мне, где ты.
— А что, если я не хочу?
— Мне все равно, чего ты хочешь.
— Я так и думала, — с горечью сказала я, и он замолчал.
— Я не это имел в виду, — сказал он со стоном разочарования. — Почему тебе обязательно все так усложнять?
— Почему ты не можешь осознать тот факт, что я не хочу сидеть взаперти в доме с кучкой убийц, которым я не доверяю, не говоря уже о том, чтобы испытывать к ним