Алиса мечтательно сидела у окна и, играя с волосами, наблюдала за происходящим за окном. Свитер Даниила еще помнил его запах. Алиса думала об отце, иногда перечитывала его сообщения, размышляла.
Отец: Алиса, умоляю, позвони мне, скажи, где ты?! Я за тобой приеду!
Алиса: Была в сети день назад.
Отец: Я все узнал. Ты можешь не возвращаться домой! Трать остатки сбережений и делай теперь что хочешь!
Алиса: Была в сети два дня назад.
Отец: Ты меня предала!
Отец: Ты не заслуживаешь к себе хорошего отношения! Я был с тобой мягок, зря я дал тебе свободу! Нужно было запереть тебя дома!
Алиса: Была в сети два дня назад.
Отец: Был в сети сегодня в 23:45.
– Папочка, я люблю тебя, но я тоже хочу решать. Я хочу проживать свою жизнь, путешествовать, любить и целоваться с мальчиками, – сказала Алиса в тишине.
Ей ответил мерный стук колес: «Чучух-чучух». Алиса выключила телефон и стала наблюдать за проносящимися мимо деревьями, клонящимися к земле под тяжестью снега и льда. Сейчас на душе было легко как никогда.
– Я свободна, папа, я свободна, – тихо прошептала она, оставив на стекле мутный след своего дыхания.
«Что, если я совершил ошибку?» – думал Даниил, сидя с Наташей за столом и раскрашивая морду совы.
– Следующий будет красным, давай? – спросила она.
– Давай.
«Ты поддался себе, дал себе волю и все мог испортить. Что, если она воспримет это слишком глубоко?»
Воспоминания о случившемся не оставляли его. Остаток дня Даниил провел именно в них, лишь изредка обращая внимание на происходящее вокруг. Родители вновь подшучивали, будто он нашел себе девушку и теперь бегает к ней.
– Нет ничего в этом такого, – несерьезно говорила мама и смеялась.
– А губы-то, вишней поцелованные, – веселился отец.
Потом им надоело, и родители принялись смотреть «Гарри Поттера». Это было их ежегодным ритуалом. Наташа постепенно увлеклась происходящим на экране отцовского планшета и перестала рисовать. А Даниилу все больше нравилось методичное раскрашивание мелких частей совы, потому что так он мог подумать.