Боже, сколько тем для размышления, связанных с ним!
С момента нашей встречи в понедельник ни на чем не могу сосредоточиться. Я просто благодарна за ту неделю, когда мы были вместе.
Интересно, какая женщина в итоге окажется рядом с ним? Печально улыбаюсь. Вот ей удача привалит, кем бы она ни была.
Я думаю о своей жизни и о том, как мне повезло, что мама с папой решили перебраться поближе к нам и помогать мне с детьми.
Мы с Уэйдом переехали сюда, когда он основал «Андерсон Медиа». Ни у одного из нас не было родственников, живущих поблизости. А теперь из-за работы я не могу никуда переехать. По сути, мы здесь застряли навсегда. Маме с папой понадобилось немало времени, чтобы осознать, что я прочно осела на одном месте. Думаю, они втайне надеялись, что я соберу пожитки и детей и вернусь во Флориду, но когда до них дошло, что этого не будет, они продали свой дом во Флориде и купили другой, недалеко от моего.
Заворачиваю на подъездную дорожку и смотрю на свой дом. Тяжко вздыхаю. Сегодня он выглядит как-то особенно неряшливо. Настоящая свалка. Велосипеды, скейтборды и обувь валяются повсюду, куда ни глянь.
Прямо не дети, а поросята. Фу!
Беру все свои вещи, вхожу в дом, и тут из кухни решительным шагом выходит Флетчер.
– Что это такое? – патетически вопрошает он, всплескивая руками.
– А?.. – бросаю взгляд на Гарри и Патрика. Вид у среднего и младшего перепуганный до полусмерти.
Что стряслось-то?!
– Что это такое? – вновь ревет раненым быком Флетчер. Я вижу, что у него в кулаке что-то зажато, но не могу разобрать, что это.
– О чем ты говоришь, Флетчер? – морщу я лоб.
– Чьи труселя я нашел в твоем чемодане?! – гремит сын, раскручивая брифы Тристана на пальце.
Вот я спалилась!
– Да, мама! Кто забыл свои проклятые трусы в твоем чемодане и чем именно ты занималась в этой чертовой Франции?!
У меня отпадает челюсть.
– Не употребляйте таких слов в разговоре со мной, молодой человек! Как ты вообще посмел?! И с какой это стати ты роешься в моем чемодане? С сегодняшнего дня ты под домашним арестом!
– Это
Я зло прищуриваюсь и делаю шаг вперед, пытаясь выхватить у него злосчастные трусы, но он не дает.