Смотрю на безжизненное тело на полу. У меня просто нет слов.
Не, без шуток: этот парень явно ненормальный.
Клэр влетает в гостиную с черного хода:
– Боже, Трис. У меня не оказалось льда, придется прикладывать пакет с замороженным горошком.
Она плюхает ледяной пакет мне на ногу. Голеностоп уже раздуло, как футбольный мяч, и дергает болью.
– Встань, Гарри, – бросает сыну Клэр, обихаживая меня. Тот поднимается с пола и выбегает из комнаты. Провожаю его взглядом. Никакого доверия он у меня не вызывает. Что-то тут сильно не так.
В этом доме надо еще постараться, чтобы сохранить здравый рассудок… Ну, ничего, конец близок.
Упаковка с горошком оказывается вскрытой, и горошины весело разбегаются по всему полу. Откуда-то из глубин дома вылетает пес с пластиковым ведром, привязанным к голове, и принимается жадно пожирать горошек с пола.
– Пустобрех! – прикрикивает на него Клэр. – Фу, нельзя, парень!
Наблюдаю за всем этим с внутренним содроганием.
Что это за богом проклятое место?
Дикари какие-то…
Средний пацан – как там его, Гарри? – возвращается в гостиную с чем-то похожим на витой пояс от халата и плюшевым мишкой. Садится прямо напротив меня. Настороженно наблюдаю за ним. Что он задумал?
– Я отвезу тебя домой, Трис, – говорит тем временем Клэр.
Не спускаю глаз со злобного ребенка, который тем временем завязывает шнур на шее игрушки.
– Тебе придется оставить машину здесь, – гнет Клэр свою линию.
Пацан запрыгивает на диван наискосок от меня, подходит к краю и выпускает медведя из рук. Тот повисает в петле.
– Смещение позвонков… он мертв, – слышу его шепот.
Я поспешно встаю и тут же спотыкаюсь о пса, который продолжает жрать горошек.