Я прижимаю руку к сердцу:
– Господь мне свидетель! Все это дерьмо происходило на самом деле.
Джеймисон нервно усмехается.
– Да, и еще пес! – вспоминаю я. – Несчастная псина.
– А с ним-то что не так?
– Они нацепили ему на голову какое-то гребаное ведро!
– Зачем?!
– Чтобы помучить, конечно… Зачем же еще?
Брат недоверчиво смотрит на меня:
– Быть не может.
– И я даже не шучу… Я кое-как добрался до машины, но меня так и подмывало вернуться с миссией милосердия и выкрасть беднягу в целях спасения. Он там жрал горох, Джеймисон! Гребаный горох, клянусь тебе!
Джеймисон безудержно хохочет.
Я картинно хватаюсь за голову:
– Прости меня, Пустобрех!
– Это что, пса так зовут?!
Я печально киваю.
У брата истерика. По его щекам катятся слезы от смеха.
– И что ты сделал потом?
Тяжко вздыхаю:
– То, что делает любой уважающий себя человек, когда его жизнь в опасности.