Я же смотрю только на Джеймисона; даже с другого конца комнаты вижу его боль.
– Оставь нас одних на минутку, – прошу я.
– Нет! – возражает Элиот. – Лучше уйди.
Внутри вспыхивает гнев.
– При всем уважении тебя это не касается!
– Еще как касается! – Зло прищурившись, Элиот поднимается на ноги. – Как ты смеешь появляться здесь?
– Да вот смею! – огрызаюсь в ответ.
Джеймисон лишь молча стискивает челюсти. В этот миг в кабинет входит Тристан – и тут же застывает, наткнувшись взглядом на меня.
– Эмили, – хмуро бормочет он, окидывая нас троих взглядом.
– Тристан, мне нужно поговорить с Джеймисоном, – с надеждой прошу я.
– Конечно. – Он выдавливает из себя едва заметную улыбку. – Пойдем, Элиот. Сейчас же, – добавляет он, заметив свирепый взгляд младшего брата.
Когда Элиот с Тристаном выходят из офиса, оставляя нас одних, Джеймисон резко поднимается с кресла и подходит к окну, повернувшись ко мне спиной. Господи, как же все исправить?
– Джей, – шепчу я, подходя ближе. – Знаю, как это выглядит, но я не виновата… поверь мне. – Он по-прежнему молчит, и я продолжаю: – Джейк поцеловал меня, я дала ему пощечину. Понятия не имела, что нас кто-то сфотографировал, – торопливо объясняю – тишина в ответ. Еще сильнее стиснув челюсти, Джеймисон смотрит на раскинувшийся внизу Нью-Йорк. – Может, ты все же поговоришь со мной? Почему ты заблокировал мне доступ на этот этаж?
Разгневанный, он резко оборачивается.
– Потому что не доверяю тебе! – бросает он.
– Что? – Потрясенная, отступаю на несколько шагов.
– Ты все слышала. Я тебе не доверяю. Убирайся!
– Джеймисон, знаю, тебе пришлось несладко… – осторожно начинаю я. – На тебя давят со всех сторон…
– Не важно, кто на меня давит! Это здесь вовсе ни при чем! – резко возражает он.
Внутри все падает.