Они с Женей радостно кружились во дворе на желтой карусели с круглым рулем. Она улыбалась и отталкивалась от руля, вращая карусель все быстрее.
Они смеялись, а карусель все раскручивалась. Но обороты нарастали, а Женя продолжала крутить колесо. Саню пробрал страх, он отчаянно пытался затормозить, но безуспешно.
Женя восторженно завизжала.
Не выдержав, он заорал:
– Стой!!! Стой! Сто-о-ой! – Саня проснулся.
В голове плыло, солнце резало глаза. Он был в одежде и даже в обуви. Если мама не заметила его вчерашнего состояния – только чудом. Саня с трудом поднял затекшее тело с дивана, добежал до ванной и принялся жадно пить воду из-под крана.
Помогло, холодная. Он подставил голову под струю. Утро становилось лучше.
Вика вошла в спальню и застала Надежду лежащей на кровати в одежде и тапочках. Мать смотрела в одну точку пустыми глазами. В руке дымился еще длинный окурок, два десятка таких же уже остыли в хрустальной пепельнице на тумбочке.
– Мам. Я есть хочу, – позвала Вика.
Надежда не обернулась, апатично ответила:
– Пирожок возьми.
– Ладно.
Когда Вика убежала на кухню, в прихожей раздался скрип ключа.
Надежда спохватилась и поплелась к трюмо. Кто бы сюда ни пожаловал, выглядеть нужно как полагается. Она поправила прическу и одернула кофту.
Федор вернулся домой с чемоданом, небритый и явно на нервах.
Надежда выглянула в прихожую и саркастично произнесла:
– Ой, какой красивый дяденька к нам в гости пожаловал! Здрасьте. А я думала, вы уже в Майами с Аликом, ноги в океане моете.
– Беда. Алик… – Федор попробовал собраться с силами. Не получилось. Он никогда не умел сообщать дурные новости, а уж тем более – настолько.
– Что? – Надежда напряглась.
– Он… он улетел один.