Мир! Дружба! Жвачка! Последнее лето детства

22
18
20
22
24
26
28
30

Они с Женей радостно кружились во дворе на желтой карусели с круглым рулем. Она улыбалась и отталкивалась от руля, вращая карусель все быстрее.

Они смеялись, а карусель все раскручивалась. Но обороты нарастали, а Женя продолжала крутить колесо. Саню пробрал страх, он отчаянно пытался затормозить, но безуспешно.

Женя восторженно завизжала.

Не выдержав, он заорал:

– Стой!!! Стой! Сто-о-ой! – Саня проснулся.

В голове плыло, солнце резало глаза. Он был в одежде и даже в обуви. Если мама не заметила его вчерашнего состояния – только чудом. Саня с трудом поднял затекшее тело с дивана, добежал до ванной и принялся жадно пить воду из-под крана.

Помогло, холодная. Он подставил голову под струю. Утро становилось лучше.

Вика вошла в спальню и застала Надежду лежащей на кровати в одежде и тапочках. Мать смотрела в одну точку пустыми глазами. В руке дымился еще длинный окурок, два десятка таких же уже остыли в хрустальной пепельнице на тумбочке.

– Мам. Я есть хочу, – позвала Вика.

Надежда не обернулась, апатично ответила:

– Пирожок возьми.

– Ладно.

Когда Вика убежала на кухню, в прихожей раздался скрип ключа.

Надежда спохватилась и поплелась к трюмо. Кто бы сюда ни пожаловал, выглядеть нужно как полагается. Она поправила прическу и одернула кофту.

Федор вернулся домой с чемоданом, небритый и явно на нервах.

Надежда выглянула в прихожую и саркастично произнесла:

– Ой, какой красивый дяденька к нам в гости пожаловал! Здрасьте. А я думала, вы уже в Майами с Аликом, ноги в океане моете.

– Беда. Алик… – Федор попробовал собраться с силами. Не получилось. Он никогда не умел сообщать дурные новости, а уж тем более – настолько.

– Что? – Надежда напряглась.

– Он… он улетел один.