Эпилог
Город опускался в бездну. Медленно-медленно. Едва ли на сотню метров за день, но все живые, кто оставался в городе, понимали, что обречены. С каждым днём становилось всё холоднее. Перед лицом скорой смерти недоверие исчезло, да и взаимных упрёков тоже больше не было.
Люди и орки очень долго боролись за то, чтобы выжить. Отбивали атаки остроухих сволочей. Почти парализовали их работу. И потом, когда орки лишились последних кораблей, всё равно не сдались. Местные жители помогали, чем могли, по крайней мере, часть. Те, у кого хватало мозгов, чтобы сообразить — остроухие сволочи пришли их убивать.
Капитан Грин сейчас, спустя столько недель, понимал — если бы не земное оружие, остров был бы сброшен в бездну гораздо раньше. Всё-таки эти провалившиеся оказались вполне настойчивыми и упорными, когда прижало. Без особых сантиментов перестреляли тех полоумных, которые до последнего верили в милосердие светлорождённых. Показали, где взять хорошую, мощную взрывчатку и снаряды. Даже где-то откопали пушку, которая изрядно потрепала флот светлорождённых.
Грин удручённо покачал головой — если бы эту пушку использовали раньше, до того, как они лишились собственных кораблей, может, всё сложилось бы иначе. И люди ещё утверждали, что эта пушка — устаревшее оружие. Чуть ли не столетней давности.
«Страшно представить, какие монстры у них считаются современным оружием», — покачал головой орк, кутаясь в одеяло. Очень хотелось спать — последние дни выдались особенно тяжёлыми. Светлорождённые как с цепи сорвались, чувствуя, что большая часть добычи так и останется для них недоступной. Остроухие сволочи смогли собрать гелиотроп только с самого центра острова — по краям им не дали защитники.
«Да и с центра… эта музейная „сорокопятка“ изрядно проредила „Гончих“ и другую мелочовку противника. Даже авианосец заставила держаться подальше!»
Как же его парни замучились таскать пушку с одного края острова на другой! Теперь-то уж всё. Город опустился слишком низко — остроухие вряд ли ещё раз рискнут выйти на свой мерзкий промысел. Слишком холодно — по крайней мере, там, снаружи. Да и в помещении уже некомфортно.
Орк зябко поёжился. Стальная печь жарила вовсю, раскалилась докрасна. Местные называли её странным словом «буржуйка». Хорошая штука, вот только сейчас даже она не помогала. Ещё двадцатью километрами выше печь вполне справлялась, а сейчас — всё. Слишком холодно снаружи, там даже железо от мороза стало хрупким. Теперь, чтобы прогреть комнату, нужно что-то побольше.
Можно было бы отправиться на поиски ещё одной печки, но Грин не видел в этом необходимости. Ещё миль пятнадцать, и остров опустится в ядовитый слой, так что умрут обитатели острова не от холода, а от отравления. И с этим поделать ничего нельзя. Местные, где-то раздобыли шикарные противогазы — в Ойкумене таких не делают. Надеются прожить подольше. А вот Грин в этом необходимости не видел. Да и сколько ты в этом противогазе просидишь? Глубина ядовитого слоя — больше сотни миль, как утверждают учёные. Что там дальше — неизвестно, те глубины для имперской науки пока остаются тайной.
«Может, кто-то из людей и узнает. Они упорные, эти человеки. Сдаваться просто не умеют. Поразительная воля к жизни! И это у жалких провалившихся, никчёмных по умолчанию…»
Мысль была прервана неожиданным сотрясением. Грин вздрогнув, почувствовал, как подпрыгнуло кресло под задницей, задрожала и зазвенела посуда в шкафу.
— Морт! — рявкнул капитан, мгновенно проснувшись. — Что там⁈
— Уточняю у наблюдателей, капитан! — отозвался адъютант. — О, бездна!
— Да что там, побери тебя древний⁈
— Капитан, на нас рухнул авианосец! — очумелым голосом проговорил Морт. — Ребята сообщают, упал где-то за Северными воротами. Ну, как местные называют.
— Что за бред⁈ — поразился капитан Грин. — С чего бы авианосцу падать?
Энкратос прожил довольно долгую жизнь даже для почти бессмертного демона, и очень насыщенную. Не удивительно, что с каждым столетием остаётся всё меньше вещей, которые могут по-настоящему удивить. Тем более — обычная беседа по переговорнику.
— Валдрик, повтори. Тут, похоже, связь барахлит. — Попросил демон.
— Я говорю, тягачи ушли, уже неделю как, — сказал старый товарищ.