Я полностью погрузился в тренировки, ища утешения в привычном ритме боевых упражнений.
Каждый день я заглядывал на почтовое отделение, надеясь, что будет ответ, знак того, что моя весточка получена. Но каждый раз переполненная корзина не содержала ответа на моё письмо.
Неделя, отведённая Ам’Нир’Юн, приближалась к концу. Чувствуя растущее ощущение тревоги, постепенно росло осознание того, что, возможно, я ошибался, насчёт уз боевого братства, в которые верил по умолчанию с самого начала. Но от своих убеждений я отступать не собирался. Люди, которые хоть во что-то верят, должны быть готовы чем-то жертвовать ради своих убеждений в любой момент. Я это знал и был готов.
Шёл четверг, а как известно, четверг — это маленькая пятница. Если учесть, что пятницу я из местной пятидневной недели выкинул, это был последний день перед увольнительной. Мы занимались тем, что знакомились с личным составом своих полуцентурий и учились весь день окапываться.
Когда мы выполнили все задачи, нас вернули на базу. Закончив с ужином, я сидел на большом и широком подоконнике, больше напоминавшем просторную комнату, на ярусе тренировочной базы, и наблюдал, как за горизонтом гаснут последние лучи золотого Игг-Древа, отбрасывая длинные тени на покрытое красноватым туманом пространство болот под нами.
Со мной сидели Ари. Чи и Ха’Нми’Юн. Последний стал нашим «третьим мушкетёром». Длинноволосый, темнокожий юноша из того же народа, что и недоинквизиторша Ам’Нир’Юн. Вроде бы они даже были какими-то далёкими родственниками, но вместе я их не видел никогда. В противоположность серьёзной, холодной и отстранённой Ами, Хан оказался очень общительным и компанейским парнем, готовым расхохотаться в любой момент.
Вербоваться в легион он пришёл со старой, потёртой гитарой за плечами и брался за неё всякий раз, как выдавалась свободная минутка. Конечно, этот музыкальный инструмент имел кое-какие отличия от гитар, которые я помнил, но я музыкантом не был даже близко и сильно сомневался в наличии у себя музыкального слуха. Поэтому критических отличий гитары из Единства от наших не видел.
Сейчас струны инструмента звучали прихотливыми переборами и переливами. Музыка звала за собой. Слушать её было приятно.
— Наше обучение почти завершено, — серьёзно сказал Ари, разрушая волшебство момента. — Немного грустно…
— Ты же вроде, хотел быть офицером в Дохлых Единорогах? — усмехнулся Хан.
— Да, но нас бросят сразу в огонь, — возразил горец. — Не хотелось бы потерять кого-нибудь из вас, болванов.
Я промолчал, а Ха’Нми’Юн тихонько засмеялся.
— Смотри, сам не потеряйся! — ответил он и заиграл весёлую лёгкую мелодию.
— Давайте выпьем? — предложил Ари.
— Поддерживаю! — горячо согласился Хан.
— В профилактику пьянства могут прописать сотню шпицрутенов. — напомнил я.
— А кто говорил о пьянстве? — деланно удивился гитарист. — Мы по глоточку, и всё.
— Или по два, — серьёзно кивнул горец. — У тебя есть Руна с чудесным бренди.
Усмехнувшись, я не стал кривляться и призвал бутылку элитного алкоголя, пошедшую тут же по кругу.
116
ebooksa