Без разрешения

— Ты… у тебя всё получится. Но без меня. Я не смогу помочь тебе.

Из меня вырывается короткое и резкое, как пуля:

— Почему?

Он плотно сжимает челюсти. Вижу, как чётко очерчиваются его и без того острые скулы, желваки напрягаются. Выдыхает шумно. Говорит, в противовес своему внешнему виду, абсолютно ровным и безэмоциональным тоном:

— Я взвесил все против и за. То, что случилось между нами, было потрясающе. Но… в жизни есть вещи важнее этого. Я не хочу, чтобы ты думала, что я использовал тебя. Это не так. Просто… Как это объяснить? Иногда ты… приходишь в магазин. И видишь на полке аппетитное пирожное. Знаешь, такое, с кремом и свежими ягодами. Оно манит тебя безумно. Ты хочешь его…

— О чём ты? Какое к чёрту пирожное?

— Дай мне договорить, — продолжает, гуляя взглядом где-то в пространстве за моей спиной. — Пирожное. А рядом лежит, я не знаю… пучок сельдерея. И вот. Ты смотришь на пирожное, потом — на сельдерей. Что ты выберешь? — останавливает мой порыв ответить поднятой ладонью. — Долгие часы адского труда в тренажёрном зале. Стоят ли они этого пирожного?

— Скажи уже прямо. Хватит этих непонятных метафор! — хотя мне давно уже всё ясно, я хочу услышать эти слова от него.

Вздохнув, опять смотрит в сторону. Руки сцепляет в замок на столе. Вижу, как большой палец правой, слегка подрагивая, отбивает дробь, то и дело срываясь с ритма.

Вглядываюсь в его глаза. В них — мой приговор. Арктическая пустыня, безжизненная и беспощадная.

— Я столько лет работал. Строил свою карьеру. Падал, поднимался, шёл дальше. Потом падал вновь. Я не могу всё это прое*ать. Не могу. Даже ради… тебя.

Оглушённая, смотрю расфокусированным взглядом куда-то в область его шеи. Кадык на ней дёргается, как будто у него пересохло горло и сложно сглотнуть.

— Что он тебе сказал?

Молчит. Говорит, с трудом выталкивая из себя слова:

— Он заберёт дело у нашей фирмы, если не будут выполнены его условия.

— Какие? — спрашиваю механически, мой тон абсолютно бесцветный.

— Я прекращаю с тобой любые отношения. Как личные, так и… рабочие.

Вскидываю на него глаза, ненадолго оживляясь под вспышкой гнева, но тут же гасну. Почему-то мне сейчас глубоко наплевать. Главное я услышала, остальное — не имеет значения.

— Кому мне отдать заявление?

— Можешь оставить у Насти. Она передаст мне, я завизирую.