Заткнулся.
На той стороне лощины показались один человек в милицейской форме, три солдата, несколько гражданских. Володя замахал коллеге рукой — у того на погонах тускло блеснули звездочки, и я понял, что это офицер.
Группа быстро устремилась вниз, перепрыгнула ручей, а на дальнем склоне появились еще и еще люди, в форме и штатские, и собаки, и я понял, что вся поисковая команда спешит на выстрелы, думая, что наконец-то найдены пропавшие… Хотя, конечно, опытному уху были слышны выстрелы несанкционированные, отличные от штатных. Вот и милицейский начальник, торопливо карабкавшийся по склону вверх, похоже, смекнул, в чем суть.
— Что там… у вас⁈.. — сквозь сбивающееся дыхание прокричал он.
— Браконьеров взяли, товарищ капитан! — откликнулся Володя. — Как говорится, побочный эффект. Но и упускать их было нельзя.
Капитан добрался до нас. За ним трое полузнакомых мне бойцов из роты охраны. А из дальней кромки леса в распадок выбегали все новые и новые искатели, я краем глаза увидал и Смольникова, и Храмова с Рахматуллиным…
— Батюшки! — иронически заговорил капитан. — Кого я вижу!
— Старые знакомые? — оживился Володя.
— Вот этот, — капитан указал хромовым сапогом на главаря. Пригнулся к нему: — Никсон! Тебе все-таки не жилось нормально?.. Чего? Не слышу ответа!
— Да вряд ли тут услышишь, — откомментировал сержант. — Ему вон, — кивнул он на меня, — коллега приложил прикладом. Теперь у него в башке как бегемот насрал.
Кощей-Никсон пробурчал нечленораздельное. Капитан оглядел способ его увязки в «ласточку».
— Ермаков, — обратился он к сержанту, — это ты упаковал?
— Так точно, — с гордостью отрапортовал Володя. — А что? Не так?
— Ну почему, — со странной задумчивостью промолвил его шеф. — Как раз все так… Молодец.
Володя разулыбался.
— Товарищ капитан, — обратился я. — А почему у него кличка такая?
— Никсон-то? — капитан вскинул взор, провел им по лесному горизонту. — А хрен его знает. Не интересовался. Он с зоны с ней пришел. Лет двадцать назад, когда… а хотя откуда тебе помнить!
Капитан немного рассказал про него. Из его повествования я узнал, что это местный житель, фамилия его Михеев. По молодости лет он по пьяной дури подрезал собутыльника, что было квалифицировано как «тяжкие телесные повреждения». Нашлись и отягчающие обстоятельства. Получил семь лет. Вернулся уже Никсоном, стал корчить из себя тертого-перетертого калача, прошедшего огонь и воду. Докорчился до очередной пьяной драки, где вновь пырнул кого-то ножом. На сей раз не сильно, на четыре года, зато стал официальным рецидивистом. Отсидел, вернулся. Теперь он почему-то он был угрюм и нелюдим, об этой отсидке отмалчивался. Что-то, видать, с ним там произошло такое, о чем лучше не говорить… Как-то пристроился заготовителем в систему Роспотребсоюза, то есть сборщиком и поставщиком природных ресурсов: ягод, грибов, трав, меда, рыбы… Наверняка бы он и охотой промышлял, да только разрешения на покупку ружья рецидивисту, понятно, никто не дал. Замуж за него тоже не было желающих, хотя, с одной бабой он сожительствовал — тоже полукриминальной, подозреваемой в спекуляции, однако, без доказательств.
— Так вот, значит, — закончил рассказ капитан, — браконьерствовал он под прикрытием… Где его ружье?
— Вон оно, — я указал стволом автомата на ижевскую бескурковку.
ebooksa