Предчувствие

— Зато сколько переживаний, — подтрунивает надо мной Дэн.

Улыбка касается его губ, а я чувствую, что не хочу молчать больше.

— Почему ты был таким невыносимым раньше? Ты же сначала был другим. И сейчас такой же, как тогда. Из-за тех выходок я видеть тебя не хотела. А сейчас кажется, что это все была лишь моя выдумка… Я чувствую себя злодейкой.

От стыда за свое поведение я закрываю глаза ладонями. Не хочу, чтобы сейчас он видел меня. Надо было написать ему, а не говорить прямо в лицо. Он так часто приходил мне на помощь, но я не хотела придавать этому значение. Он не поступал хорошо в первую неделю нашего знакомства. Но этого недостаточно, чтобы так грубо вести себя с человеком.

Его холодные, тоже замерзшие пальцы касаются моих рук и мягко, но настойчиво убирают их, делая меня беззащитной. Я замечаю смешинки в глазах Дэна.

— Ты не злодейка. Злодейки сворачивают шеи детям и ставят эксперименты на людях в своих целях. Тебе вообще лучше было не появляться здесь. Но теперь клетка захлопнулась, птичка.

Он делает последний шаг, сокращая расстояние между нами. Дыхание перехватывает. Он так близко. Я поднимаю глаза на него и вижу, как его взгляд опускается. Вдох. Его лицо приближается. Закрываю глаза. Его губы осторожно касаются моих, но в этот момент я почти ничего не чувствую. В голове фейерверками взрываются эмоции. Волнение, страх, счастье и нежность, переплетаются. В этот момент я доверяю ему до кончиков ресниц. Есть только он и я. Мы. Он небезразличен мне. Я небезразлична ему. Взаимность. Я обожаю сладкое, но этот момент счастья слаще любого сахара.

Глава 17

Маленькая тайна

Поцелуи вскрывают сердце. Мы показываем свои истинные чувства. Мы искренни, мы близки, как никогда раньше, и от этого немного неловко. Но счастье переполняет, ведь я знаю, что это взаимно. Какое волшебное слово.

Мы стоим близко, держась за руки. Болтаем обо всем на свете и одновременно ни о чем. Дэн не хочет отпускать меня, а я не хочу уходить. Но новая волна усталости, от которой едва ли не подкашиваются ноги, решает все за нас. Парень провожает меня до двери и, поцеловав еще раз, заставив зардеться напоследок, уходит.

Как я и думала, кое-кто из девочек уже дома. Сняв туфли, чувствую облегчение и заглядываю на кухню, где за барной стойкой сидят и болтают Сандра и Кира.

— Давно вернулись? — спрашиваю их, набирая стакан воды. Рука подрагивает, и я наполняю его лишь на треть, боясь разлить.

— Да нет, полчаса, не больше, — бросив взгляд на часы, отвечает Кира. — Что там еще было после нашего ухода?

Наш короткий разговор прерывает очередная волна усталости. Ноги становятся тяжелыми, их сложнее передвигать.

— Ладно, я спать, — коротко прощаюсь и поднимаюсь к себе. Из последних сил я переодеваюсь в пижаму и без сил плюхаюсь на кровать. Я не помню, успеваю ли укрыться одеялом. Холодно не становится. Зато место реальности мгновенно занимает сон.

Глаза в первый миг ослепляет яркий солнечный свет, из-за чего я жмурюсь, не успев рассмотреть толком место очередной трагедии. Откуда-то впереди разносятся крики. Я открываю глаза, и сердце сковывает страх. Я впервые хочу, чтобы это был действительно сон. Выдумка моей фантазии. Я бегу вперед по дорожке, которую знаю как свои пять пальцев, ведь ходила по ней не один год к своей школе. Поворот — и здание появляется передо мной. Клубы черного дыма взметаются в воздух. Дети — кто весело, кто испуганно — кричат со всех сторон, а учителя спешно выводят их из горящего здания и пытаются пересчитать по головам. Субботним утром здесь явно не ожидали пожарную тревогу.

Я верчусь в этой толпе, выглядывая знакомые лица. Здесь должен быть мой брат. И брат Киры тоже. Судя по часам над входом в школу, сейчас всего девятый час утра. Они не здесь, только если это просто мой сон.

Но я не могу вспомнить ни одного нормального сна.

Тревога накатывает все сильнее, пока я стою здесь. Это ведь трагедия. Я не просто так здесь очутилась.