Когда я оказалась в объятиях Ираклия, весь мир замер. Я помню, как тогда впервые захотела прошептать ему о том, как сильно его люблю. Но сдержала внутренний порыв и крепко обнимала его, не желая отпускать.
С Тиной я старалась быть сдержанней. Не понимала, как себя вести. Но от всего сердца была благодарна ей, что она прилетела поддержать меня. Сделала то, чего не делала родная мама за последнее десятилетие.
— Наконец-то, мне удалось принять твоё приглашение и посмотреть, как ты танцуешь, – она поцеловала меня в щеку.
— Надеюсь, я вас не разочаровала, – кротко улыбнулась ей.
— Наоборот, я в восторге от увиденного.
Мы стояли все вместе и обсуждали события этого дня – долгого и тяжелого. Но я смотрела вокруг себя и наполнялась силами только от осознания того, что меня окружают прекрасные люди. Люди, которые любят меня, верят в меня и которые готовы прилететь в другую страну, чтобы поддержать. Я смотрела на Ираклия и не понимала, почему этот парень выбрал меня. Чувствовала себя важной, наполненной и счастливой.
Следующий день я пролежала в гостиничном номере, восстанавливаясь после насыщенного дня. А в последующие, Тина устроила всей команде настоящие каникулы. Мы гуляли с утра до ночи, ездили в другие города, ходили в музеи, рестораны, бродили по улочкам городов. Бабушка была рядом и находилась под яркими впечатлениями, как и все. Кроме меня.
Я не помню страну, не помню достопримечательностей и историй. Все, что отпечатывалось у меня на душе – это мы с Ираклием. Как отбивались от толпы, чтобы побыть наедине несколько минут. Как сбегали по ночам на площадь, гуляли, обнимались, много целовались, а после подолгу сидели на замковой площади и разговаривали обо всем на свете.
Ираклий рассказывал свои истории, связанные с Германией. И я помню каждую. Помню все слова, что он говорил – о чем клялся, что обещал. Помню все, но не страye. Германия не оставила никаких впечатлений. Она стала олицетворением Ираклия и нашей любви. За эти годы я посетила много стран, но эту всегда объезжала стороной. Знала, что Ираклий будет везде. В каждом переулке, здании, в прохожих. Всё мне будет кричать о нем.
Вернувшись обратно в Россию, в наш маленький южный городок, мы приняли с Ираклием решение больше не скрывать наши отношения.
Бабушке сообщили первой, и она была счастлива. Она любила нашу пару. Никогда не могла скрыть своей радости, когда видела нас вместе. Первое время я была сдержана перед ней. Старалась казаться холодной и здравомыслящей, но она меня отчитала. Сказала, что с взаимной любовью так не поступают.
«Нельзя контролировать любовь. Она обязана парить свободно в воздухе. Чтобы всё пространство было пропитано ею!» – заключила она.
И вдобавок, она убедила меня вернуться в город к маме. Она была уверена, что та по мне соскучилась и остепенилась. Я не стала её расстраивать и согласилась дать последний шанс нашим взаимоотношениям с мамой.
Каждый год я приезжала после каникул домой с надеждой, что теперь всё будет иначе; что мама соскучилась и опомнилась. Но из года в год меня ждало разочарование – я была все также безразлична ей. И каждый раз, как в первый, все внутри меня разбивалось на осколки.
Но в тот год я впервые ничего не ждала и ни на что не надеялась. Я будто вошла в общежитие, а не в дом, где родилась и выросла. Все было для меня чужим – и стены, и запах, и женщина, живущая в этом доме. Я смотрела на неё и понимала, что не испытываю к ней больше никаких тёплых чувств; только презрение. Больше не воспринимаю её своей мамой. Для меня мои родители умерли. И с этим осознанием мне стало легче жить, ведь я больше не ждала их любви и заботы.
Бабушка ошиблась – маме было безразлично моё возвращение. А на новость о моей победе на чемпионате в Германии она среагировала так, будто я сообщила ей информацию о погоде за окном.
В очередной раз убедившись в правильности своих решений, я перестала пытаться выйти с ней на контакт. Установила дистанцию, и больше не нарушала её.
Через пару дней после моего возвращения, наши общие друзья с Ираклием устроили мне сюрприз. Пригласили в кафе, где встретили меня с тортом и шарами. Они кричали, взрывали хлопушки и хлопали, усыпая меня поздравлениями с победой. Я была приятно удивлена.
К дружбе, как и к любви, я всегда относилась серьезно. Приятельские отношения с девочками в школе никогда не воспринимала чем-то серьёзным. Я всегда боялась довериться кому-то. Поэтому у меня была одна единственная подруга – бабушка и лучший друг – танец. С ними я была настоящей и не боялась, что меня ранят.
Но эти ребята стали важной частью моей жизни. Я была счастлива обрести рядом людей, которые искренне радовались моим успехам, и в дни, когда я нуждалась, всегда приходили на помощь. И всегда с большим удовольствием отвечала им взаимностью.
ebooksa