Сон и явь. Перепутье

22
18
20
22
24
26
28
30

Он начинает смеяться и разворачивает меня полностью к себе.

— Ревнуешь с утра пораньше? — смотрит на меня с широкой улыбкой на лице, по которой вдруг так резко хочется пройтись венчиком, который держу в руке.

— Считаешь, что ревную на пустом месте?

Он тянется ко мне, целует в щёку, а после шепчет на ухо:

— А ты не подумала о том, что в моей жизни есть женщина, которая иногда бывает у меня в гостях? Например, Диана.

Стараюсь скрыть улыбку, прикусив нижнюю губу, но у меня не выходит. Как глупо, наверное, я выгляжу в его глазах. Да и в собственных тоже. Когда я успела стать такой ревнивой? Это ведь дико, я никогда не ревновала Лукаса — это было чуждо для меня, хотя я его любила. Но, возможно, дело в том, что Лукас никогда не давал повода, не флиртовал на моих глазах с моделями и не фотографировал их полуголыми. Но факт остаётся фактом — я ревную Итана, и это действует на мои нервы.

— Я не вожу в свою квартиру тех, с кем хочу просто переспать. Для этого существуют отели, — добавляет он, целует меня в кончик носа и уходит.

Минут через тридцать я заканчиваю готовку и принимаюсь накрывать на стол. Из ванной выходит Итан. Я бросаю на него взгляд и так и замираю на нём. Он либо не понимает, либо нарочно издевается надо мной. Идёт в мою сторону, прикрывшись полотенцем по пояс. Его торс и широкие плечи заставляют меня на миг забыть, где я, кто я и что вообще здесь делаю. Кажется, я поняла, почему Вики всё время норовила раздеть его. Будь я на её месте, мне бы тоже не хотелось смотреть на него одетого. Мне становится стыдно за собственные мысли и эмоции, которые мужчина вызывает во мне, поэтому я прячу взгляд, вернувшись за сервировку стола.

— С легким паром, — говорю я, когда замечаю боковым зрением, что он уже рядом.

— Спасибо, — подходит ко мне сзади. — Прости, я не привык, что мой вид может смущать женщин, — целует в шею, и я, сделав вдох, не могу выдохнуть.

Стараюсь контролировать себя, но мурашки по коже и сумасшедший стук сердца предательски выдают меня.

— Ты знаешь, что твоя робость сводит с ума сильнее, чем сотни голых женщин? — шепчет на ухо.

— Ты специально провоцируешь меня? — спрашиваю я его, выгнувшись в спине.

— Провоцирую на что? — положив руку на талию, он разворачивает меня к себе.

Держа меня одной рукой, второй снимает полотенце с моей головы. И как только волосы падают на мои плечи, он зарывается в них двумя руками и смотрит на меня так, что я теряю связь с реальностью. Мне кажется, никто и никогда не смотрел на меня с таким восхищением и интересом, как он. И это заставляет меня забыть обо всём и чувствовать себя необыкновенной.

— Завтрак готов, — шепчу я, не имея сил сказать что-то громче.

Он переводит взгляд на стол, улыбается и вновь смотрит на меня.

— Спасибо. Давно в этой квартире для меня никто не готовил.

Он отпускает меня и садится за стол.

А я вновь хочу спросить у него про прошлое, узнать про его серьёзные отношения, которые он так рьяно старается не обсуждать. Но решаю, что не имею право вторгаться туда, куда нельзя, поэтому просто оставляю свои вопросы при себе.