И даже не знаю, как я нашла в себе силы отпустить руку и пройти обратно в комнату.
— Собирайся, — следуя за мной в комнату, проговорил Давид, остановившись только у входной двери.
— Куда едем?
— Как ты смотришь на то, чтобы ехать туда, куда глаза глядят?
— Отлично, — широко улыбнувшись, я игриво прижала плечи к лицу.
— Я так и думал, — улыбнувшись в ответ, он открыл дверь. — Возьми с собой что-нибудь на вечер, на берегу холодный ветер, — с этими словами он скрылся за дверью, оставив меня со своими мыслями наедине.
Я надела струящуюся юбку с топом, сверху накинув кардиган, а волосы собрала в аккуратный пучок.
Весь день пролетел, словно секунда.
«Смех — продлевает жизнь» — утверждают ученые. Ну что ж, Давид продлил мне жизнь до двухсот лет — это точно. Непередаваемые эмоции испытываются, когда, катаясь по незнакомым улицам, открываешь для себя новые и все более интересные места.
К вечеру мы приехали на пляж и прошли в сторону, где нет не единой души. Давид расстелил покрывало недалёко у берега. Мы сели на него и устремили свои взгляды на морскую гладь. Солнце садилось за горизонт. Вдали слышалась городская суета, а вблизи шум прибоя, который так умиротворял наши души.
— Можно включить музыку? — поинтересовалась у него, держа в руках телефон.
— Конечно, — он взглянул на меня и улыбнулся.
Я радостно сняла телефон с блокировки и стала искать любимые песни. А включив, легла на тёплый плед, распахнув руки к небу. Секунда за секундой, мысль за мыслью, я наслаждалась от всего, что окружало меня. Но моё сердце замерло в миг, когда я вдруг услышала, как поёт Давид. Подпевая песне, он медленно потянулся ко мне.
— Ты умеешь петь? — прошептала, не сводя глаз от него.
— Да, — нависнув надо мной, он продолжил петь.
Меня охватило восхищение. Не могла оторваться, слушая его, затаила дыхание. Моё лицо расплывалось в лёгкой улыбке от удовольствия, а глаза невольно закрылись, унося меня в другой мир.
«Боже, продли мне эти минуты навсегда» — прошептала про себя.
Почему он так идеален? Почему он сотворён подобно моему идеалу? Почему именно он? Почему не Альберт?
При наступлении ночи, мы уже совсем забыли о существовании кого-либо. Почти ни о чем не говорили, тихо наслаждаясь глазами. Я была уже одета в его свитер, что стал моим спасением от холода.
— Ты никогда не научишься тепло одеваться — недовольно фыркнул Давид, доставая из сумки свою кофту.