– Понятия не имею. Не разглядел.
– Ну и хорошо, – неожиданно прокомментировал слова немца француз.
– Почему? – удивился Шульц.
– Потому что если бы разглядел, то получил бы пулю в брюхо.
– Логично.
Немец ожидал иронии или скрытой насмешки, готовился огрызаться, а услышав взвешенные слова Умията, слегка успокоился. И подумал, что водитель прав: окажись он на линии огня – лежал бы сейчас на тротуаре, зажимая рану руками.
– Крутой мужик, – продолжил тем временем водитель. – Меня вычислил, очень аккуратно вклинился передо мной, словно обычный лох, и стал показывать, что хочет взять левее, но ему поток мешает. Опытный, стервец… обманул меня…
И сейчас он уходил от преследования очень грамотно, не позволяя Умияту приблизиться на расстояние уверенного удара. А в какой-то момент неожиданно взял вправо.
– Куда он?
– В подземный паркинг! – Умият резко перестроился, ему засигналили подрезанные, с трудом избежавшие столкновения водители, Шульц отвлёкся на них и только поэтому, так, во всяком случае, он потом оправдывался, не заметил магическую «птичку». Жёлтый, копирующий то ли воробья, то ли попугая артефакт влетел под правое переднее колесо и взорвался, заставив внедорожник ткнуться носом в асфальт.
– А он и в самом деле опытен, – пробормотал Шульц.
Умият кивнул и выругался.
На заднем сиденье стонал Абдулла.
Как странно, когда для нормальной жизни требуется не только пища. Казалось бы, что проще: поел – и всё в порядке. Но магу необходима энергия, пульсирующая, бурлящая, наполняющая каждую клеточку тела… и получается, что вроде как маг силён и может много больше обычных челов, но при этом оказывается абсолютно зависимым от Источника. А теряя энергию, начинает страдать, испытывая полный спектр боли: от лёгкого зуда, доставляющего мелкое неудобство, до жутких, порой, невыносимых приступов.
Без энергии маг напоминает инвалида и становится обузой.
Однажды Дагни предложила Артёму расстаться и была поражена той искренностью и той яростью, с которыми наёмник отверг её предложение. Девушка поняла, насколько она дорога Артёму, и ей стало удивительно хорошо. Однако понимание, как сильно он из-за неё рискует и от чего отказывается, не давало рыжей спокойно спать. И спокойно жить. И мысль исчезнуть – тайно, навсегда – нет-нет, да посещала девушку. Не владела ею, но не оставляла.
Дагни чувствовала вину.
А иногда – лёгкую грусть. Ведь в своё время ей требовалось всего лишь соблазнить Артёма, притупить его бдительность, использовать в интересах Консула, а затем – убить. Но то, что началось как задание, не самое приятное, но задание, превратилось в страсть, захватившую их обоих. Артём, потерявший любовь, и она, никогда не знавшая любви, нашли друг друга… Встретились и не смогли расстаться. После чего всё пошло наперекосяк – в их жизнях, в их обязательствах, в их положении, но не между ними. Между ними всё как раз получилось идеально.