Дядя Петя — нестарый ещё военный пенсионер, высокий и сутулый, с порыжевшими от папиросного дыма усами глянул на мою похмельную физиономию и щёлкнул жёлтым от никотина ногтем по бутылке портвейна «три семёрки», уже ополовиненной.
— Подлечишься?
Я судорожно сглотнул и помотал головой.
— Не-а.
— И правильно! — одобрил это решение дядя Петя и набулькал себе ещё полстакана. — Ты своё вчера выпил. На рогах приполз, чуть все косяки не посшибал!
— Не помню.
— Хоть не «Рояль» из польских опилок брали?
Я наморщил лоб и пробормотал:
— Этого… как его… Гера пару бутылок притащил…
Закрыл ладонью правую сторону лица, и дядя Петя предположил:
— «Распутина», что ли?
— Да не, — отмахнулся я. — «Терминатора»!
— Что за зверь?
— Из фильма это. Киборг-убийца.
Дядька покачал головой, пробормотал что-то о падении нравов и приложился к стакану с портвейном. После крякнул и спросил:
— Гера — это который Буньков, одноклассник твой бывший? В сто двадцать втором доме живёт?
— Он.
— Тьфу ты! — расстроился дядя Петя и вытянул из лежавшей на столе пачки новую папиросу. — Свяжешься с ним, проблем не оберёшься!
Я присел на шаткий табурет и недоверчиво хмыкнул.
— С чего бы это?