— Угу.
— Что «угу»? — ловко наклонился он, загородив своей головёнкой мою ладонь и заглядывая мне в глаза снизу вверх.
Стало понятно, что это недоразумение в покое не оставит.
Пришлось убрать руку и сесть.
Река сверкала нестерпимо. Сверкала и манила. В такой жаркий день хотелось залезть в неё и не высовываться. Чувствовать, как ласкает натруженное и зажатое тело вода, ощущать, как уходят в небытие застарелые тревоги. Но это всё фантазии. Мечты, мечты. Пока рана окончательно не затянется — рисковать не стоит. Да пока не подживут ожоги. Эдак дня два. Поэтому приходится только загорать. Доброе солнце весьма полезно для восстановления. А ещё полезен покой. Который исчез одновременно с появлением Чуды.
— Ладно. Я — Борислав. А ты? — вздохнув, незаметно оглядываю местность на предмет приближения других незваных Чуд.
— Я — Танистагор! — гордо заявляет он, пытаясь выпрямиться и сделать спину идеально прямой, будучи в весьма неудобной для этого позиции — сидя на заднице со скрещенными ногами. Кажется, такую позицию принято называть «сидение по-турецки».
Морщусь. Выдумщик! Хотя… Выдумщик-то выдумщик, но вот храмовое имя моё он угадал верно. Значит, стоит и к этому заявлению относится серьёзно. Мальчик — не из простых, хоть и вовсю дурачиться.
— И откуда ты взялся, Танистагор?
— Оттуда! — небрежно машет он рукой за спину.
«Оттуда!» — ближайшая деревенька? Или город? Или там Ворота, о которых я не знал? Что за «оттуда», где живут Чуды с умением угадывать имена?
— А ты откуда? — свешивается на бок рыжая любопытная головёнка.
— Оттуда! — отвечаю я и честно показываю на лес, где стоит моя палатка. Саму палатку с опушки не видно, но направление выдерживаю точно. Формально не лгу — пришёл я в эти места уже два дня как и, можно сказать, основательно обосновался. Так что местоположение палатки можно считать моим временным домом.
— А ты кто? — сыпется следующий вопрос.
Чуда неугомонен и бездонен. Он даже просто сидя рядом не способен оставаться в покое. То рожицу кривит, то пальцы сплетает-расплетает, то почешется, то потянется. Просто «энерджайзер» во плоти! Только розовых ушек заячьих не хватает! Отвязаться от него так просто не получиться.
Я ещё раз оглядел мир вокруг.
— Турист, — наконец предполагаю я несколько с сомнением. Человек, который смог по руке назвать моё храмовое имя, о котором уже забыло большинство знакомцев, вряд ли удовлетвориться таким нелепым самоопределением.
— Ну да! — хитро щурясь, хмыкает Чуда и делает жест стряхивания чего-то с ушей. — У меня сегодня нет аппетита на макароны, Борислав!
Что ж. Понятно. И не только то, что сойти за стороннего не получится. Главное иное — малец приучен разговаривать с взрослыми из позиции равного. Он не был в детсаде, не учился в школе, не ездил по детским лагерям или санаториям, его не загоняли в рамки послушания какие-либо из человечьих структур. Нет. Этот пацан обучался или ещё обучается в Храме.
Я развёл руки. И извиняясь, и признавая его право общаться так.
ebooksa