– Не расслышала.
Он смотрит на меня и ведёт плечом:
– Какая агрессивная у вас собака.
Опускает взгляд на мою грудь. Я уже переоделась, и теперь чувствую себя более комфортно в минимайзере. Скрещиваю руки и дёргаю уголком губ:
– В хозяйку. Так за что вы просите прощения?
– Ночью лаяла не ваша собака, – он отводит взгляд. – Я ошибся. Извините.
– Спасибо, что нашли время сказать мне об этом, – сухо киваю, а он продолжает стоять. – Что-то ещё? Если вы ждёте форму, я её только постирала, и она ещё влажная. Когда высохнет, поглажу и сама принесу в приёмную. Можете не волноваться, я очень ответственная.
– Договорились, – кивает он и всё равно не уходит.
– Я собираюсь гулять со своим питомцем, – намекаю ему. – Не выпускаю щенка только потому, что вы боитесь собак.
– Как вы узнали? – моргает он.
– У меня подруга тоже их боится, – улыбаюсь, вспоминая Мику. – Я знаю, как это выглядит. Изо всех сил стараетесь не показать, но всё равно бледнеете. Дыхание становится рваным, и пальца немного дрожат.
Он поднимает руку и смотрит на ладонь. Возражает мне:
– Это из-за недосыпа.
– Хорошего отдыха, – киваю на лестницу, и Руслан медленно уходит.
Я же выпускаю Шутера, и мы идём гулять. Погода замечательная, дел сегодня никаких, и я бегаю со щенком до поздней ночи. Устаю так, что, вернувшись, забываю об ужине. Приняв душ, валюсь спать.
Просыпаюсь от трели звонка. Нашаривая телефон, натыкаюсь на щенка, который снова забрался ко мне на кровать. Ещё и кроссовок мой принёс. Правый. Остатки… Новые придётся покупать.
– Да, – сонно выдыхаю с телефон.
– Вас беспокоят из спортивного центра, – говорит приятный женский голос. – Вы вчера приходили на собеседование, и Игорь Степанович хочет поговорить. Уделите минуту?
– Конечно, – зеваю я и опускаю ноги.
Сев, пристально рассматриваю пол и, только убедившись, что нет луж, поднимаюсь. Заметив в коридоре кучку, оборачиваюсь и осуждающе смотрю на Шутера. Тот виновато опускает мордочку на лапки и смотрит так преданно, что ёкает сердце. Обречённо вздыхаю и иду убирать киндер-сюрприз.