Она встряхнулась и отняла руки от лица:
— Большой заряд. Пройдёт.
Алиса чувствовала на себе оценивающий взгляд Батюшки, явно про себя решающего — стоит ли вмешиваться или нет. И ему, несомненно, не хотелось помогать. А ей — принимать его помощь.
— Съешьте антидот, — посоветовал он.
«Дилетант» — подумала Алиса.
— Нет, — Она покачала головой и сухо прокомментировала: — Он смазывает распределение информации.
Батюшка пожал плечами и протянул ей пачку денег. Рука, не смотря на жару, была затянута в перчатку. Алиса не пересчитывая, сунула в сумку, по толщине и цвету определив, что сумма достойная.
— Контроллер? — спросила она.
— Да, инки пришлют человека, — отозвался Батюшка.
— Место встречи? Пароль?
— Он вас знает, он вас найдёт.
— Логично, — кивнула Алиса. — Ещё информация?
— Нет, — покачал Батюшка головой и, вытянув из кармана приготовленную монету, сунул в щель аппарата, установленного перед пассажирским креслом. На дисплее высветилась дата, время, код машины и слова благодарности за пожертвование, снизу высунулся язык жёлтого, под старину, листика.
Алиса промолчала — оба хорошо понимали, какими монетами могла бы расплатиться она. Не для церкви такие деньги.
— С богом, — кивнул Батюшка напутственно. Привычного для окончания исповеди — «Иди и не греши», — не прозвучало.
— Аминь, — коротко ответила Алиса, дёрнула бумагу, разорвавшуюся чётко по линии перфорации, и, последний раз вдохнув искусственной свежести импортного кондиционера, вышла на душную улицу.
Патруль скучал справа, у стоянки. Прохожий — юноша в белой широкой рубашке, под которой могло скрываться оружие, — прошёл неосмотрительно близко. Две девушки выпорхнули из бутика, оживлённо переговариваясь и раскладывая по сумкам покупки. Навстречу им прошла дама в сером закрытом платье до щиколоток и синем плате, скрывающем лоб и шею. В доме напротив в окошке сверкнуло. Из кафе неслись латинские ритмы. Солнце жарило прямой наводкой…
Автомобиль за её спиной завёлся, маневрируя, выбрался на трассу и, глухо ворча форсированным движком, ушёл в сторону центра города.
Опустив глаза, Алиса взглянула на прихваченный листик. На искусственно состаренной бумаге стилизованным шрифтом был напечатан текст «Отче наш», а ниже, в две строки — благодарность за использование услуг Единой Церкви, дата, время, код аппарата. То ли чек, то ли индульгенция.
— С богом, — задумчиво повторила Алиса и, сунув листок в сумку, направилась в парк. Идти к убежищу через тень было гораздо приятнее.