— Сразу после того, как ещё раз предложим графу Хрипунову переговоры. При условии, что он откажется, приступим к выполнению плана, — отвечает Борис Анатольевич.
У меня в кармане пиликает телефон. По звуку оповещения сразу понимаю, что это родовое приложение. Доставая телефон из кармана, говорю:
— Вот и хорошо. Тогда давайте прямо сейчас отправим посланника, и будем… Отменить штурм.
— Что? — одновременно спрашивают Самойлов и Писемский.
— Нам придётся повременить со штурмом, — с улыбкой отвечаю я и показываю экран своего телефона.
Там чёрным по белому написано: «Род барона Ильи Сергеевича Ватагина объявил вашему роду войну!»
— Что за чёрт? При чём здесь Ватагин? — хмурится Валерий Васильевич.
— А мне всё понятно. Он вассал графа Ярыгина, а тот, в свою очередь, связан с Черновым. И со всеми этими людьми у Андрея Алексеевича был конфликт, — разводит руками Борис Анатольевич.
— Да, вы правы. Теперь придётся что-то с этим делать, нельзя же допустить, чтобы Ватагин ударил нам в спину, верно? Ладно, я поехал, — говорю я и направляюсь к выходу из палатки.
— Куда⁈ — вновь одновременно спрашивают мои союзники.
— Ну как куда? Навстречу новому противнику. Наверняка его войска уже идут сюда.
— Подожди-подожди! Ты что, собрался отправиться один? — Самойлов преграждает мне путь.
— Конечно. Зачем людьми рисковать? Я поеду и со всеми разберусь, много времени это не займёт.
— Я не сомневаюсь, что ты справишься, Андрей… Но давай будем реалистами. Случается всякое. Вдруг у них получится как-то обезвредить тебя и взять в плен? А то и вовсе убить. Тогда война будет проиграна, и что прикажешь в этом случае делать нам? Нельзя такого допустить! — настаивает Борис Анатольевич.
— Возьми с собой хотя бы небольшой отряд для прикрытия, — поддакивает Писемский.
Граф Самойлов кивает:
— Возьми мой спецназ. Ты ведь уже сработался с ними.
Вздохнув, я киваю:
— Ладно. Они могут выдвинуться немедленно?
— Конечно! Я отдам приказ Хакасу, — Борис Анатольевич берёт со стола рацию.